– Могу.

– Папа!

– У тебя есть обязанности, Корнелия! И ты их не выполняешь! Думаешь, я буду вечно тащить тебя на своем горбу? Ты должна найти себе приличную партию, родить детей и стать хорошей женой, а не шататься неизвестно где!

Кора раскраснелась от гнева и обиды. Она закусила губу.

– Учту ваши пожелания, отец, – удалось наконец выдавить.

Ключ она принесла спустя интер, громко бахнув им об угол столешницы. Не больно-то он и нужен: есть копия, о которой родители не знают – ключ, сделанный для Джона. Досада и обида на какое-то время перекрыли вечную тревогу. Кора громко хлопнула дверью в спальню, наказав ее не беспокоить. Эмма, как бы ни была близка со своей мисс, решила под руку не лезть. К счастью. Раздражение было так велико, что Кора вполне могла выплеснуть его и на непричастных. А пока она только мерила комнату шагами, зло хлюпая носом.

С другой стороны, а чего она ожидала? С самого начала было ясно, что родители станут чинить препоны, стоит им только узнать, чем занята их дочь, – глупостью, конечно. Какая карьера журналистки? У нее есть надежная карьера – карьера жены и матери, которой благоволят родители. А журналистика так непостоянна, и ведь не прокормиться…

Кора яростно пнула ножку кровати, тут же тихо взвыв от боли. Пришлось сесть на стул и постараться успокоиться. Нервозность не сослужила ей хорошей службы, а то, что она собирается провернуть, нельзя делать на эмоциях. Предстояло как можно скорее улизнуть из дома.

Сбежать! Среди бела дня!

Неспешно поднявшись, Кора вытащила из-под кровати спрятанные мужские вещи. Переодевшись, обувшись в сапожки, заплела косу и нахлобучила восьмиклинку, будто это могло прибавить уверенности. Затем Кора раскрыла окно в ванной, оглядывая угол дома и двор. Она прислушалась к затухающим голосам из сада, но никого из слуг не увидела.

В висках стучало, а ладони Коры вспотели от волнения. Она спустилась по решетке, спрыгнула и пробежала по саду, низко пригибаясь к земле, оглядываясь и навострив уши, как зайчонок, ждущий нападения.

Дом жил своей жизнью, обычным будним днем. Все готовились к возвращению матушки и чаепитию. Младшую дочь Нортвудов к столу не ждали. Считали, что она все еще болеет.

А отец после ругани не станет настаивать на присутствии за ужином всех членов семьи. Мама же предпочтет не влезать между молотом и наковальней, так что минимум день будет делать вид, что все в порядке, игнорируя отсутствие младшенькой за столом. В комнату она тоже вряд ли зайдет. Разговоров по душам у них никогда не выходило. Следовательно, ни днем, ни вечером Коры не хватятся. Не хватятся и ночью. Только утром, когда Эмма вынуждена будет зайти в спальню своей мисс.