Я гулял по длинным коридорам особняка. Все как и всегда: мама только что прибыла после светских мероприятий, где проводила большую часть свободного времени с другими ночнорожденными женского пола, отец решал клановые дела в кабинете.

Ко мне подошла служанка и поправила вышитый камзол, заправила белую рубашку в брюки. Я настойчиво вытащил ее обратно, служанка фыркнула и снова заправила ее еще глубже.

С ранних лет меня наряжали в старомодные костюмы, не разрешали коротко стричь волосы, потому это переросло во взрослую привычку. На юном лице еще не было уродливого незаживающего красного шрама – я был чист как душой, так и телом, не тронут грязью прогнившего мира древних.

Свернув в сторону отцовских апартаментов, я увидел приоткрытую дверь одной из его рабочих комнат. Захваченный детским и таким невинным любопытством, заглянул внутрь и уже через пару мгновений пожалел о содеянном…

Отец откусывал куски человеческой плоти и наблюдал, как из тела бьет струйка красной крови. Он уже не пил ее, а просто наслаждался зрелищем, пока жертва еле двигалась. Повсюду валялись обезображенные женские тела, дорогой ковер насквозь пропитался алой жидкостью. Мебель, стены – все забрызгала кровь жертв. Лицо моего отца, его одежда – все окрасилось в красный. Я и ранее наблюдал за его трапезами, но в этот раз все было наполнено особым извращением.

Отвратительно, но именно тогда я впервые почувствовал сухость в горле.

Испугавшись новых ощущений, я побежал в покои матери и попросил у нее стакан воды, а после еще один и еще, но жажда не пропадала. Страх, невиданный ранее, окутал меня, заставляя задыхаться.

Я был голоден.

В голове без перерыва мелькала картина с убитыми женщинами. Мне было всего восемь лет, и, не понимая, что со мной происходит, я расплакался.

Мама догадалась о причине моих слез, но не успела позвать прислугу – в покои зашел отец. В его руках был стакан с кровью. Весьма благородно с его стороны, что он не заставил меня ранить кого-либо по первому зову жажды.

Осушив стакан, я попросил еще, а затем принесли целый кувшин. Мне не приходило в голову, откуда берется эта кровь.

После третьего кувшина сознание снова прояснилось, однако после меня стошнило прямо на пол.

Как выяснилось, эта кровь собиралась с живых людей. Детей, которые находились в заточении со взрослыми в отцовском хранилище.

Прислугу наказали. Отец решил, что последний кувшин был наполнен кровью взрослого, из-за чего меня и стошнило. А вот в первых двух оказалась кровь пятилетних детишек. Отец просто не мог допустить мысли о том, что я блевал кровью не из-за ошибки прислуги, а потому что родился таким [26].