– Эфилеан огня унизила представителя власти. Вместо почтительных речей она назвала его подонком! Я являюсь свидетелем.

Толпа зажужжала как пчелиный рой. Ни у кого не возникло сомнений по поводу слов барьера. Они – приближенные к создателю белого города, к Дону. Кто-то даже называл их ангелами, высшими служителями законов мира равноправия.

Глава следопытов неспроста сделал такой ход. Он – приближенный к Дону, как и Мартин, знал многое о сенсоре, как и Мартин о нем. Он уже давно подозревал о связи преемника Дона с последним потомком огня, потому поставил Мартина перед выбором: чувства или честь. У приближенных Дона нет права на слабости.

– Что здесь происходит? – раздался настороженный голос информатора, и сквозь толпу прошел Кайл в компании Оливера. Вид у него был измотанным, под глазами виднелись провалы – следы после «потери себя».

– Исполнение наказания за дерзость, – ответил глава следопытов.

Ночнорожденные получили известие от подчиненного Кайла: эфилеана огня заметили на перекрестке его смотровой зоны. Элен снова облачилась в ненавистный желтый платок. Это был сигнал – информатор знал, что Элен могла натворить глупостей после инцидента на корте, и предупредил всех: как только в городе снова появится «портовая крыса в желтом платке» – немедленно доложить.

Один из смотрителей подошел к Мартину и протянул плеть. Было очевидно, что рано или поздно длинный язык эфилеана огня станет проблемой. Но в этот раз дикарка нарвалась на более значимую личность, чем мальчишка с пышками. Мартин колебался, но недолго: он знал, кто он такой.

Кайл вдруг обратился к преемнику Дона:

– Решил поиграть во властителя, пока я был не в себе?

– Я просто исполнитель законов.

Ни у кого не возникло вопросов по поводу такой дерзости: Кайл, как и Мартин, имел высокое положение, поэтому говорил с ним на равных.

– Хочешь посмотреть, как будут при всех хлестать дикарку? – спросил глава следопытов у ночнорожденного, но Кайл ничего не ответил. Он подошел к Мартину и забрал плеть.

– Сколько? – хладнокровно спросил информатор.

– Двадцать, – ответил Мартин.

– Десять, – осадил Кайл. – И ни удара больше.

– Это не мое желание.

Кайл слегка наклонился к нему, будто черный ворон навис над добычей, и прошипел:

– Если не хочешь, чтобы подпольный мусор вышел с бунтом на улицы твоего создателя – десять. – Он вцепился красным взглядом в главу следопытов, продолжая шептать преемнику Дона: – Почему десять, обсудишь со своим сенсорным дружком сам.

Кайл отстранился от Мартина и сделал пару шагов в сторону распятой Элен. Он смотрел на ее спину, и рука его до скрипа сжимала рукоять плети.