Им всем, наверное, уже выдали холщовые рубахи. Наташке такой фасон будет к лицу, ей бесформенные платья чертовски идут. А Влада скривится, запричитает. Если ведьма вернула ей способность говорить. Я бы на её месте не возвращала.   

Стены были крепкие и холодные, рука болела, нога тоже, никаких щелей и потайных лазов, дверь заперта крепко. Будь я колдунья, могла бы, наверное, выбраться, но, увы. А ещё я вдруг поняла, что ужасно хочу есть. Ведь как с утра позавтракали, так и маковой росинки во рту не было весь день. Хотя вроде бы стресс, организму должно быть не до потребностей, а в животе урчит, да и в горле пересохло, воду последний раз я только у реки видела. Мне, как преступнице, осуждённой на казнь, роскошный ужин положен. Или здесь традиции обычных тюрем не соблюдаются? 

Только успела я об этом подумать, как услышала, что дверь открывается. Всё-таки соблюдаются? Может, даже спросят, какое блюдо я желаю? Ну или объявят, что церемонию моего сожжения перенесли на сегодня, ибо не терпится. 

«Как-то слишком легкомысленно я отношусь к своей грядущей смерти», — отметила я рассеянно. 

Впрочем, о грядущем и прошедшем я и вовсе забыла, когда увидел своего посетителя. Или надзирателя? Неважно, главное, что это был мой загадочный незнакомец Полкан. Дурацкое имя. Интересно, как он отнесётся, если я буду называть его — Поль? Или Пол, если ему нравится более суровый вариант. Скажу, что это моё предсмертное желание. И всё-таки, какая я молодец! Почему не боюсь совершенно? Куда делась та страшная ледяная рука, что сжимала моё сердце? 

Мой прекрасный Поль держал в одной руке факел, который освещал его мрачное лицо и мою не менее мрачную темницу, а второй рукой протягивал мне кривобокий кувшин и какой-то узелок, вероятно, с едой.  

— Ужин для обречённой? — спросила я с усмешкой, забирая у него кувшин. — Может, составишь компанию? 

Я совсем не ожидала, что он кивнёт, закроет за собой дверь, разместит факел в какой-то скобе на стене, усядется прямо на земляной пол и, развернув узелок на манер скатерти, самолично разложит на обрывке холстины кусочки вяленого мяса и какие-то овощи. А потом приглашающе кивнёт мне. 

— Полагаю, покормить меня была исключительно твоя инициатива? — спросила я, усаживаясь напротив — в то, что ведьма или злой старик хотели переводить на меня продукты слабо верилось. — Спасибо! 

Он ничего не ответил, сурово посмотрел исподлобья и вложил мне в руку круглый жёлтый овощ. Кажется, это была репа.  

— Вкусно, — оценила я, попробовав, затем, не дожидаясь приглашения, взяла кусок мяса и сделала глоток из кувшина — оказалось, что там молоко, сладковатое, непривычное на вкус, но молоко. — Не кипячёное, не пастеризованное? Первый раз такое пью. И здоровую пищу без всяких ГМО и концентратов, наверное, тоже в первый раз ем, — я пыталась поддерживать светскую беседу, хотя и не была уверен, что Полкану вообще понятна моя речь.