Когда всё, кроме нижней рубашки упало на пол, он распахнул стоявший в углу сундук. Собрав вещи Мары, запихнул их вовнутрь, закрыл крышку и замкнул на замок.

— Ты останешься здесь со мной, пока не дашь согласие! — сказал он, демонстрируя ей ключ. — По морозу в одной рубашке много не набегаешь! Одежду получишь, когда женой станешь!

Царица гневно взглянула на милого и попыталась выхватить ключ. Отдернув руку, Аскольд шагнул к печке и бросил тот в огонь.

— Совсем ум потерял?! — вскричала Мара.

— Да! — кивнул он.

Подхватив её на руки, не смотря на протесты, опустил на кровать. После выхватил меч из-за лавки, вынул из ножен и бросил на середину кровати.

— Меч хранит твою честь, — резко сказал князь. — Пока сама границы не нарушишь, я тебя не трону. А теперь спать.

Он демонстративно задул лучины и лег на свою половину кровати.

Темно. Только горевший в печи огонь слегка мерцал сквозь щели заслонки, да окошко белесым бельмом светилось посреди стены. Мара сидела в полумраке, пытаясь осознать всё, что случилось. Во дворце сейчас паника. Её люди с ног сбились. Наверняка, до вечера прочесывали лес и окрестные селения. Скорее всего, о всадниках в волчьих шкурах уже известно на каждой заставе, а вот о её пропаже совет жриц велит молчать. Завтра она должна быть в столице на состязании.

Если владыка юга, получив её письмо, явится, нельзя его не встретить. Но Аскольд по доброй воле не отпустит! Что же делать? У неё есть шанс договориться. Она готова пожертвовать своей жизнью, зато спасет сотни других, и воли не потеряет. Пока растит яблоню, будет достаточно времени, чтобы подготовить племянниц к правлению. Это разумно, она сможет спасти всех, даже Аскольда…

Взглянула на любимого. Похоже, уснул, лежит не шелохнется. Сидеть в одной рубашке холодно. Ступни замерзли, да и плечам зябко. Стоило ей пошевелиться, потянувшись за одеялом из шкур, как Аскольд сразу приподнял голову.

— Не спишь, — покачала головой Мара.

— Я до утра глаз не сомкну, не надейся! — огрызнулся князь.

Она потупилась, натягивая на себя одеяло. Не понимает, что мучает своим упорством. Сердце и так разбивается на тысячи осколков. Болит, будто иглами колют.

«Я твердо решила предотвратить бессмысленную войну, — убеждала себя Мара. — Даже ты, милый мой князь, не помешаешь! Если боги будут милостивы и мне удастся избежать брака с Шэхриэром, участь моя всё равно не завидна…»

Что бы ни было впереди, этот день останется в её памяти навсегда. Она не забудет его отвагу и настойчивость. Счастье знать, что твоя любовь взаимна.

Воздав про себя хвалу богам, царица тихонько отодвинула одеяло. Её ладонь скользнула к мечу. Рука Аскольда молниеносно перехватила тонкое запястье, стоило ей лишь коснуться рукояти. Мара не остановилась. Подняв клинок с ложа, она убрала его в сторону. Металл тихо звякнул о деревянные доски пола.