– Теперь я уже не смогу служить оруженосцем. – Только не во имя королевы, которая пыталась меня убить. – Один из Соратников – кейсанский рыцарь по имени Окран – пригласил меня в Бенай до того, как погиб. – «Наверное, это мое последнее счастливое воспоминание, прежде чем все обратилось в пепел». Эндри отчаянно захотелось сделать шаг в прошлое, взять коня Окрана под уздцы и увести рыцаря от храма и злого рока, который в нем скрывался. – Он обещал, что покажет мне родину моей матери и ее семьи.

Лицо Корэйн застыло, но ее глаза бродили по его лицу. Эндри ощущал, что его изучают. Она читала его, словно одну из своих карт, соединяя одну точку с другой и делая только ей ведомые выводы.

Но, как бы то ни было, он видел в ее глазах понимание. Корэйн жаждала увидеть мир гораздо сильнее, чем он сам. Она знала, каково это – мечтать, глядя на горизонт.

– Возможно, вам удастся сделать это потом, – прошептала она. – Ваша мама сможет сама показать вам свою родину.

Надежда затрепетала в его груди и начала ускользать сквозь пальцы, оставляя за собой лишь глухую боль. Что-то подсказывало ему, что этой мечте не суждено сбыться.

* * *

Эндри не спал в помещении под палубой, где воздух был душен и наполнен вонью, исходившей от моряков, которые рыгали и портили воздух всю ночь напролет. Такое были способны вынести только Чарлон и Сигилла, хотя, возможно, охотница за головами держалась возле своей добычи лишь для того, чтобы та от нее не сбежала. И неважно, что они находились посреди моря. Вальтик каким-то образом удавалось пропадать неизвестно куда, даже плывя на корабле. «Не удивлюсь, если она свисает на веревке с внешней стороны борта, пытаясь поймать черепаху, чтобы потом срезать с нее панцирь».

Вместо этого Эндри предпочитал спать на палубе. Корабль медленно покачивался, убаюкивая его. Оруженосец застыл между сном и бодрствованием, не желая проваливаться в знакомый кошмар, в котором он спасался бегством из храма, держа в руках меч и вырываясь из красных, обезображенных пальцев. В его снах лошадь спотыкалась. Меч выпадал из рук. Он сам соскальзывал с седла, и его пожирали заживо, а вместе с ним угасала и надежда всего мира.

Свет звезд проникал через его прикрытые веки. Никогда раньше он не видел, чтобы звезды сияли так ярко, как здесь – вдали от земли, окутанной дымом и светом свечей. Они казались иголками, пронизывающими небо и проникающими в их мир из мира богов. Эндри пытался не думать о Корэйн, дремавшей всего в нескольких ярдах от него. Ее фигуру наполовину заслонял Домакриан, сидевший неподалеку и стороживший ее сон. Прикрытая плащом, она казалась крохотным холмиком, из-за которого едва-едва виднелся меч. Из-под ее капюшона выбилась прядь черных волос.