Корэйн не знала, что умеет бегать так быстро и бить с такой силой, пока ее рука не выдернула из плоти солдата окровавленный кинжал.

Она ошеломленно замерла, забыв, что значит дышать и что значит думать. Она лишь наблюдала, как солдат падает на колени, прижимая к боку ладонь. Он взглянул на нее и сделал последний вздох. Из его глотки хлынула кровь.

У него было юное лицо, лишенное морщин. «Он почти такого же возраста, как и я».

«Прости», – хотела произнести Корэйн, но слова застряли у нее в горле.

– Беги!

Убийца потащила ее по воде к центральной части оазиса. Корэйн не смогла сдержаться и оглянулась. Змей, покрытый алой маслянистой чешуей, заглатывал солдата целиком. Глаза мальчика были открыты и смотрели перед собой, уже ничего не видя.

– Домакриан! – голос Сорасы эхом раздался по всему оазису. Это был и рев, и вопль, и в то же время отчаянная мольба.

Они продвигались вперед, по талию в серой воде. Полы их плащей плыли вслед за ними. Сораса охотилась на существ; она всматривалась в воду, готовая атаковать, если на ней появится хоть какое-то движение, кроме их собственных.

– Домакриан из Айоны, я знаю, ты меня слышишь! – закричала она еще раз, умоляя отозваться.

Корэйн прижалась спиной к стене каменного дома, пытаясь отдышаться. В руке она по-прежнему сжимала кинжал – настолько крепко, что это причиняло боль. Кровь на клинке пульсировала, становясь ярче и ярче. Корэйн задышала все чаще, а потом ее дыхание вдруг перехватило. Перед глазами появились пятна. Она теряла сознание.

– Защищайте Веретено! Защищайте королеву! – прокричал кто-то, и в ответ ему раздался слаженный клич дюжины голосов.

Крыша над их головами ощетинилась галлийскими воинами. За их спинами горело яркое солнце, превращавшее солдат в силуэты, фигуры, лишенные лиц и имен. Они как будто перестали быть людьми. Теперь они скорее напоминали солдат Того, Кто Ждет, а не рыцарей, служащих смертной королеве. Их длинные, смертоносные копья дождем полетели вниз. Корэйн ныряла и металась, стараясь сохранить равновесие. Она выронила кинжал. Отыскать его в воде не было никакой возможности.

За спиной Корэйн снова раздались всплески и грохот; что-то неслось по улице по направлению к ним. Корэйн не знала, было ли это чудовище или солдат. Но это не имело значения: они с Сорасой могли лишь бежать – туда, куда глаза глядят.

Вдруг сильные руки обхватили ее за талию и подняли из воды, словно она была не человеком, а куклой. Корэйн сжала кулаки и собралась уже нанести удар, когда поняла, что лежит животом на седле Сигиллы. Темурийка возвышалась над ней, словно статуя.