Она хотела, чтобы Лань уничтожила этого Бога-Демона.

– Шаньцзюнь, послушай. Послушай меня, – не унимался Тай. – За Пограничной печатью мастера установили линии обороны в соответствии с Тридцать Пятой стратагемой. Не проси меня спокойно смотреть, как ты рискуешь своей жизнью.

– А ты не проси меня отказаться от моего долга, – бросил в ответ ученик Целителя. Когда Шаньцзюнь посмотрел на Тая, его голос оставался мягким, но взгляд – твердым. – Цзэнь сдерживает внутри себя Черную Черепаху, Тайгэ. Я должен спасти его… Должен попытаться.

– Он поправится, – упрямо сказал Тай. – Бог-Демон его исцелит.

– Не исцелит. – Голос Лань надломился, когда она подняла Тот, Что Рассекает Звезды. – Я использовала это.

Тай мгновенно напрягся.

– Ты, – сказал он глухим тоном. – Из всех существующих способов ты выбрала худший. Этот кинжал. Этот кинжал не разрушает ядро демона. Он просто временно отключает демоническую ци. Это калечит как демона, так и практика, к которому он привязан. Знаешь… ты знаешь, что произойдет, если Цзэнь умрет?

Лань не желала этого знать.

– Когда кто-то убивает душу связанного с демоном практика, тот просто находит себе новый сосуд. За этим идет новый цикл войн и разрушений. – Следующие слова Тая были подобны удару меча: – Если Шаньцзюнь не спасет Цзэня… Черная Черепаха окажется на свободе. И отправится прямо в руки элантийцев, которые только этого и ждут.

Тогда никто не сможет их остановить.

«Кое-кто все же сможет, – послышался отдаленный голос внутри нее – часть ли ее самой или часть того, кто, как Лань теперь знала, был спрятан внутри нее. Лань показалось, что со вспышкой холодного серебра чей-то глаз приоткрылся, чтобы посмотреть на нее. – Ты можешь остановить их».

Нет, нет, она не могла… не сумела бы. Видя, как земля под Цзэнем продолжает темнеть от крови, Лань чувствовала себя так, словно мама поставила перед ней невыполнимую задачу. Она оставила Лань всю власть мира. Однако вместо того, чтобы попросить использовать ее, бороться с ее помощью, мама приказала своей дочери уничтожить эту власть.

У Лань начали стучать зубы. В этот момент, обнимая саму себя за плечи, она чувствовала одиночество и полную растерянность.

– Тайгэ. – Рукава халата Шаньцзюня пропитались кровью. Пламя лампы оставалось неподвижным, в то время как ци Бога-Демона – энергия инь в воздухе – продолжала убывать. С каждым все более ярким вздрагиванием фонаря жизнь Цзэня все больше тускнела. – Мне нужен мастер Нун. Моих навыков недостаточно, чтобы спасти Цзэня.

Тай нахмурился. Он зажмурился, казалось, споря сам с собой. Когда Заклинатель Духов снова открыл глаза, взгляд его был печальным и напряженным. Он протянул руку и сказал: