Гримнир усмехнулся:

— Они оставили ее в тепле и сухости в Каунхейме, где она, как предполагается, работает над оружием, которое положит конец их маленькой войне и сделает Манаварга лордом Настронда, в придачу.

Гиф вытер свой клинок, встал и вложил его в ножны.

— Жаль, что она не доживет до этого.

— Как и Манаварг, — ответил Гримнир, рассказав о том, что он сделал вождю Истинных Сынов, и о раздоре, который он посеял среди Отцов, благодаря Лютру и Храудниру.

Гиф ответил жесткой и беспощадной улыбкой:

— Так и должно быть. Манаварг не оставил бы свой драгоценный город без защиты.

— Ты что, считаешь меня неопытной девственницей? Во время осады не хватало одного знамени, так что за Каунхеймом присматривает самое большее одна рота. Насколько я могу судить, это полуэльф Нагльфари. С остальными так или иначе разобрались.

— У ведьмы будут свои миньоны.

Гримнир усмехнулся:

— Ты заберешь ведьму. Остальное предоставь мне.

Гиф начал было что-то говорить, чтобы упрекнуть Гримнира в высокомерии, но передумал. Он был свидетелем резни в заливе Гьёлль, убийства братьев в Ульфсстадире и мучений мордветтиров. Какую угрозу мог представлять простой отряд каунаров для Воина Имира? В конце концов, он просто кивнул:

— Тогда давай посмотрим, как это будет сделано.

Путешествие до конца Настронда, где находился Каунхейм, заняло у них пару часов. Когда они покинули лесистые вершины и спустились в обжитые земли, на землю опустился густой туман. Сельскохозяйственные угодья. Они пересекли невозделанные поля и фруктовые сады, миновали даже ферму, где рабы ухаживали за свиньями и разводили их в неволе.

— Только посмотри на это, — прорычал Гримнир. — Позор. И эти люди не видят в этом ничего плохого.

— Большинство из них провели здесь, внизу, больше времени, чем когда-либо наверху, в Ётунхейме или даже в Мидгарде, — сказал Гиф. — Это все, что они знают.

— Это не оправдание!