Я бы восхитилась этой красотой, если бы не ощущала себя идущей на эшафот. Все взгляды прикованы к нам с Каэлисом. Моя ладонь легко лежит на сгибе его локтя, пока он ведёт меня мимо столов посвящённых. Стол преподавателей разделён надвое: в центре, впереди, отдельные места для королевской семьи.

Король Нэйтор, Равин и Лея уже на своих местах. Первые двое смотрят на меня горящими глазами. Как будто я — главное блюдо, которого они так долго ждали. Лея сидит с мягким выражением лица, но её взгляд рассеян, а мышцы словно напряжены, удерживая маску спокойствия. Всё в ней кричит, что она хотела бы быть где угодно, только не здесь.

Я тоже, — мысленно отвечаю я. Сердце бьётся быстрее, пока я сажусь рядом с Каэлисом, среди королевских особ. Держать руки ровно — настоящее усилие. Тяжесть всеобщего внимания никогда ещё не была так ощутима.

Несмотря на все насмешки и слухи, помолвка с Каэлисом ещё ни разу не казалась мне настоящей. Даже на званом вечере. Но сейчас, под этими взглядами, особенно короля, — она обрела реальность.

Я сглатываю тревогу и заставляю себя улыбнуться. Король встаёт, едва Каэлис садится. Он поднимает хрустальный кубок.

— За ещё один успешный День Монет. Вы — истинный знак совершенства, — глаза короля Нэйтора скользят к нам с Каэлисом. Его лёгкая улыбка выглядит всем, чем угодно, только не искренней. — И за моего второго сына, вашего директора, и женщину, которую он, похоже, избрал.

Не слишком восторженная похвала… Но когда он пьёт, пьём все. Ни одно вино мира не перебьёт горький вкус у меня во рту.

Ужин начинается по-настоящему. Столы ломятся от еды на тяжёлых, богато украшенных золотых блюдах, которые выносят служащие академии. Я заставляю себя есть, понимая, что всё будет казаться пеплом в таких обстоятельствах. И не ошибаюсь.

— Должен сказать, редкое удовольствие видеть за своим столом так много членов семьи. Обычно лишь Равин навещает мои владения и успевает надоесть, — Каэлис нарушает натянутое молчание.

Мне едва удаётся сдержаться, чтобы не наступить ему на ногу под столом. Зачем он провоцирует? Я бы предпочла просидеть весь ужин в тишине.

— Невозможно! — Равин растягивает ухмылку, достойную оплеухи. — Навещать тебя — моё любимейшее занятие, брат. Я знаю, ты тайком обожаешь, когда я удивляю тебя своей любовью.

Братья смотрят друг на друга больше, как мальчишки, готовые пустить в ход кулаки, чем как взрослые мужчины.

Я сдерживаю вздох. Королевские или простолюдины — сёстры и братья всюду одинаковы. Интересно, каковы отношения у Каэлиса и Равина с их младшим братом, третьим принцем? Кажется, ему сейчас тринадцать… значит, вскоре он начнёт всё чаще приезжать из замка Орикалис.