Ох, чувствую, нелёгким будет мой разговор с Лоос. И не только из-за нашей размолвки. Как ни крути, а дочь Хаоса — Богиня Тёмных. Она может принести им ту силу возрождения, которой они так жаждут, думаю, не меньше, чем отомстить за годы унижений и неоправданной смерти детей.

Тяжело вздохнув, я вышел из хижины на воздух. Вряд ли я был выжат полностью. Запасов маны хватило бы ещё на вдвое большее количество страждущих. И это только одна деревня!

Солнце ещё не взошло. Настроение было препаршивым. Нет, я, конечно, как всякий опытный врач давно научился отстраняться от страданий больных. Но тут ведь совсем другое дело. Здесь заложниками националистических амбиций и каких-то дурацких неразделённых приоритетов взрослых в магии, территориальных претензий, стали дети! Противно.

Даже прожив в средневековом мире Небытия достаточно времени, я так и не смог со своими представлениями о морали и этике двадцать первого века свыкнуться со многими его вывертами и обесцениванием жизни любого разумного. Умом-то я прекрасно понимал, что все эти отношения привнесены автоматически с преобразованием мира. И являются неотъемлемой их частью. Но смириться с ними, видимо, никогда у меня не получится…

Философские размышления о перипетиях Небытия прервала вибрация коммуникатора.

— Ну, и кому не спится в такую рань? — поинтересовался я, активируя прибор.

— Спишь, Тёмка? ­ — омерзительно бодрый голос деда ворвался в предутренние сумерки деревни.

— Привет, дед! Не сплю, только ночную смену закончил.

— Диспансеризация — наше всё. Тем более педиатрическая… Мы тут в деревне дану заночевали. Пытаемся подружиться с местными. Ну я и включился.

— Понятно. «И одно только слово твердит. Лимпопо. Лимпопо. Лимпопо…»

— Издеваешься, Оружейник?

— Нет, Артём, горжусь. Устал?

— Есть немного, дед. Больше от злости. Одна деревня — это капля в море. Тут настоящим геноцидом попахивает. Не удивлюсь, если когда-нибудь Тёмные выберутся из всей этой задницы, виновные не обрадуются. И снова будет война.

— Как кстати, Тёма, что ты заговорил о войне, — голос деда быстро поменял полярность.

— И что у нас плохого?

— Вернулись Гергудрун и Бордах из Варрагона. И как ты понимаешь не с пустыми руками. Сейчас наши эмиссары отдыхают. Но кое-что в двух словах уже попросили передать мастеру Холиену.

— Не тяни. Вываливай.

— На траверзе Эль Кары сейчас собирается галерный флот. Пять сотен сорокавёсельных, не меньше. Сведения верные, полученные Бордахом из нескольких источников. Ещё один флот должен в течение недели присоединиться к этому, он идёт с северного побережья Чёрного Континента. По некоторым оценкам там двести галер и около пятидесяти парусных кораблей. На тех, что на траверзе Эль Кары, размещено около пятнадцати тысяч воинов. Большей частью это Чёрные Орки, наёмники всех мастей и пираты с разбитых тобой кораблей. На тех, что должны подойти, кроме орков, по слухам, около сотни огров. Две стаи, обученные для штурма стен. А также стенобитные и огнеметательные приспособления.