– Если оно не имеет ценности, верните его, – сказала Брисеида.
Оракул в ярости обернулась. Имэна была близка к обмороку. Брисеида изо всех сил старалась игнорировать ее, взглядом бросая вызов оракулу.
– Очень хорошо, – сказала женщина. – Тогда следуйте за мной. Не вы, – добавила она, бросив испепеляющий взгляд на Имэну и Касена.
Храм был больше, чем казалось снаружи. Должно быть, он высечен прямо в скале. Они вошли в центр затемненной комнаты. Вуаль оракула развевалась позади нее, и в ней отражались тусклые блики факелов. Женщина подвела их к алтарю из белого камня, обернулась. Несколько жрецов подошли, заинтригованные ее поведением. Жестом она попросила их выйти.
– Где вы его нашли? – спросила женщина, когда они остались наедине. Ее голос рассекал воздух, как бритва.
– Почему вы спрашиваете?
– Не дерзи мне! – выругалась оракул. – Они приносят мне перо Гермеса и спрашивают, почему я задаю им вопросы!
Эней едва не упал, потеряв равновесие.
– Кто он такой? – вполголоса спросил Оанко Энндала, который тоже выглядел растерянным.
Оракул бросила на них убийственный взгляд.
– Нам его дали, – импровизировала Брисеида. – В нем заключено послание, а ты должна перевести его для нас.
Как эта идея пришла ей в голову? Оракул была ошеломлена, и ее друзья тоже. Брисеида прочистила горло.
– Так чего же ты ждешь? – сказала она. – Это твоя работа – переводить, не так ли? Но избавь нас от преданий, нам нельзя терять время.
К ее удивлению, оракул ничего не сказала. Женщина глубоко вздохнула и встала на вершине нескольких ступеней, ведущих к алтарю.
– Я не могу ручаться за то, что именно произойдет, – сказала она нерешительно, прежде чем поднять перо на уровень глаз.
Она сымитировала жест обмакивания пера в чернильницу и начала писать в воздухе. Сразу же погрузилась в транс. Ее стеклянные глаза двигались туда-сюда, как будто читая невидимые строки. Порывистым, как у марионетки, движением она открыла рот. Из ее горла вырвался чужой мужской голос:
– КТО ПОТРЕВОЖИЛ ВЕСТНИКА?
Они все отпрыгнули назад, в первую очередь Брисеида. Она сразу узнала гнусавый голос. Но это было невозможно. Это