– Каджит говорил всё, что чувствовал, без какого-либо притворства, – ответил ему Тхингалл.

– Однако, чтобы стать Братом Бури, стать одним из нас, нашим братом по оружию, нужно пройти испытание, – на последнем слове Рагнар повысил голос, и сделал это очень сильно, буквально выкрикнув последнее слово. Норды обернулись, посмотрели на них, многие замолчали.

Рагнар подошёл к Тхингаллу. Тот выпрямился, посмотрел на норда.

– Какое ещё испытание? – спросил каджит, недоверчиво сузив глаза.

Дро’Зарим медленно вышел из толпы, отложив свой не до конца осушенный рожок, и встал позади Тхингалла.

– Искренностью, доверием. Как я могу тебе сейчас доверять, если ты только языком мелишь? Надо всегда подкреплять свои слова делами, тогда они весить чего-то будут. Струнвар!

Норд повернулся к толпе, что снова скопилась возле костра. Из неё вышел норд низкого роста, с бритой головой и странной татуировкой. В его руках находились кувшин и большой рог.

– Наливай, – скомандовал Рагнар, смотря на Струнвара.

Норд вылил в рог весь эль, разливая его до самых краёв, расплёскивая будоражащий голову напиток. После чего он медленно протянул рог Рагнару. Тот, посмотрев на Тхингалла, протянул его перед собой.

– Докажи, каджит, что ты с нами, – сказал норд, усмехнувшись.

Все вокруг тихо смеялись, кто-то перешёптывался, споря, осилит ли хвостатый целый рог одним залпом.

– Выпей. Без остановки. Докажи нам, что ты действительно один из нас, – Рагнар смотрел на Тхингалла вызывающим взглядом.

Каджит, усмехнувшись, прошёл вперёд. Беря рог двумя лапами, он поднёс его к морде. Эль пахнул резко. Ныне каджит никогда не пил такого напитка, однако его окружили взгляды нордов, буквально прокалывая его тело, словно копьё вепрь, большими ожиданиями. И он не мог подвести их.

Не сводя глаз с Рагнара, Тхингалл поднёс рок к губам и начал пить. Пил он долго, не останавливаясь. Рог был большой, а эль проливался по его морде. Каджит старался не терять ни капли.

Он пил, жадно и громко глотая. Солдаты молча наблюдали за ним. Рагнар скрестил руки.

Каджит долго пил. Опустошив пол рога, который, если поставил на землю, доходил аж до его пояса, каджит не остановился, хотя чувствовал, как в голову бьёт опьянение, как ему становится тепло. Эль согревал.

Он пил, пил долго. Все молчали. В лагере повисла тишина, ибо всё внимание было приковано к костру. Галмар, что стоял у выхода из шатра, прислонившись к невысокому деревянному столбу, на котором свисал синеватый стяг Сопротивления, плечом и держа в руках свою деревянную кружку, болтая с Гейрлейвом Медвежьей Лапой, прервал разговор и устремил внимание к костру.