– И откуда они берутся? – спросил Ахаз’ир.

– Никто не знает точно, – ответил Старейшина. – Однако бытуют они в пещерах в основном, да в канавах различных, туннелях заброшенных, руинах, где сырости немерено. Редко очень на поверхность вылезают, твари такие. Бывали и на тракт выбегали. Главным их отличием от сородичей своих по виду то является, что злокрысы будто с рождения бешенством болеют. При виде потенциального врага нападают, даже если врагов множество целое, в то время как обычные крысы стараются всячески отдалиться как можно дальше от опасности. Эти же твари ринутся на кого угодно, а если голодные… То тут и бег не спасёт. Прыгают злокрысы высоко и далёко очень, а кусают с ненавистью и злостью. Поэтому, увидишь когда-либо тварь эдакую, готовься к бою лучше, а не спиной поворачивайся. Лицом к лицу… Точнее, мордой к морде, да с доброй сталью в руке, вероятность выйти при встрече с тварью такой здоровым и живым куда более высока, нежели, хвост поджав, драть со всех лап, аль пятки сверкают.

– Брррр… – пробубнел Ахаз’ир, съёживаясь. – Надеюсь, не встречу эту мразь никогда на своём пути. Мне и крысы то противны, как живые, так и дохлые. Вторые ещё более. Насмотрелся на них в Рифтене. Но этих тварей мне не надо лицезреть…

Старый каджит посмотрел на него, усмехнулся.

– Никто ни от чего не застрахован в жизни нашей, – сказал он. – Готовым ко встрече надо всегда быть, ибо повороты неожиданные в жизни преследовать тебя будут до тех пор, пока не покинешь свет ты этот.

Дальше вновь ехали молча. К вечеру, когда уже совсем стемнело и дождь начал массированно атаковать камни на большаке многочисленными блеклыми каплями, путники доехали до того места, где тропа сворачивала в лес. Внезапно из-за крон деревьев, что сейчас казались ещё выше и были очень мрачными на фоне огромных чёрных туч, взлетела вверх огромная стая чёрных ворон, разнося громкое карканье по всему лесу. Старейшина остановил своего скакуна, поднял глаза, скрытые под серым льняным капюшоном. Стая обеспокоенно кружила над тем местом, где за многочисленными столбами пышных хвойных деревьев находился лагерь каджитов. Ахаз’ир и Старейшина визуально это поняли. Оба каджита остолбенели, глядя, как вороны испуганно кружили чёрной воронкой над местом, где по их подсчётам находился их лагерь, после чего падальщики разом взлетели и помчались прочь огромным чёрным облаком вглубь соснового леса.

– Что за чертовщина? – тихо проговорил Ахаз’ир. Старейшина не ответил.

Никогда вороны не предвещали ничего хорошего. Оба каджита знали, что эти птицы кружат там, где царит смерть, где кровь окропляет землю и где лежат убитые тела. Эти птицы любят попировать на месте некогда бушующей резни.