Погода была мерзопакостной. Дождь бил больно. Ахаз’ир вспомнил первую вылазку с Тхингаллом и считал, что тогдашний ливень был настоящим пустяком на фоне того, что разразилось сейчас. Огромные скалы по обеим сторонам уходили высоко вверх, создавая собой продольный узкий коридор через горную возвышенность. Их вершины терялись из виду в сгущённом сумраке штормовых туч. Порывистый ветер сдувал со склонов горных пародий камни, заставляя их с большой скоростью скатываться вниз, то и дело врезаясь нередко в большие валуны у подножий, падая прямо под копыта коней.

Длительное время каджиты плутали сквозь мрак скалистого ущелья. Видимость была наихудшей. Дождь прямо-таки лишал путников зрения. Они не видели толком дальше голов своих скакунов. Старейшина произнёс заклинание и над каджитами в миг всполыхнула яркая вспышка, образовался ярко светящийся шар, источавший лунный свет. Его свечение рассеяло мрак и обошло каждый валун, находившийся неподалёку от них.

Справа, укрывшись за огромным обвалом почвы и камней, каджитам на глаза попался узкий проход в ущелье, уходящий вглубь высокой скалы.

– Нашли, – проговорил Старейшина, придерживая свой серый капюшон лапой.

– Что нашли? – переспросил Ахаз’ир громким тоном.

– Место, где непогоду страшную переждать можно, – ответил старый каджит и повёл коня через разбросанные камни. Доехав до прохода, он спешно слез с коня, взял посох и стал пробираться к нему уже пешком, иногда поскальзываясь на мокрых камнях. Ахаз’ир быстро спрыгнул, взял обоих скакунов и повёл их следом за собой, обходя выпученные из почвы острые пики камней.

Дойдя до прохода, старый каджит опёрся лапой о край чёрной овальной дыры. Придерживаясь, он старался всмотреться во мрак. Проход уходил глубоко внутрь скалы, однако темнота была настолько сильной, что даже зрение каджита не смогло прорезать её. Старейшина понял, что и на этот раз без заклинания не обойтись. Он пробормотал себе под нос несколько слов, после чего появился ещё один шар, но намного меньше, который сразу же ломанулся внутрь, освещая каджитам проход.

Осветился продольный узкий проход внутрь, уходящий в самое сердце горной породы, змеящийся на поворотах и скрывающийся из виду в сгустке кромешной темноты. Магический шар блекло освещал выпуклые стены туннеля, но его света не хватало, чтобы осветить всю полосу ущелья.

Каджиты не спеша вошли. Старейшина крепко упирался о свой посох, нащупывая его концом пол. Ахаз’ир завёл коней: проход был узким, поэтому каджит завёл сначала одного, потом другого коня.

Свет шара, что парил над ними, потух. Старейшина, приподняв посох, выпустил ещё один, который полетел следом за первым.