– В общем, задружились. Судя по всему, настоящую угрозу представляют не эти твари. Они просто… прислуживают чему-то еще.
– Чему же?
– Спящим, – сказала Джесс. – Так их маманя называла. Спящие под холмом. Там еще стишок был, который она нам читала. – Девочка наморщила лоб. – Во тьме безмолвной под холмом Они уснули мертвым сном…
– Это где-то здесь. – Мэдлин перевернула пару страниц. – Ага, вот:
В наступившей тишине Милли так стиснула крестик, что костяшки побелели.
– Боже правый.
Кейт издала дрожащий смешок:
– Да уж, не Сильвия Плат.
– Две ночи, а на третью Пляска, – проговорила Джесс. – Так мама без конца твердила.
– И что это значит? – спросила Шарлотта. Мэдлин нахмурилась и перевернула еще несколько страниц.
– Первая ночь – это когда жертвой стал Тони? – спросила Элли.
– Нет, – сказала Джесс. – Это когда все только начиналось. Они оставили знак. Понимаете… – Она нахмурилась, вспоминая. – Мама говорила, что Они время от времени выходят по ночам на охоту. Но не чтоб пожрать или ободрать кого-нибудь – знаки ищут.
– В том, как умирают их жертвы, – добавила Мэдлин. – Что-то вроде гадания. Вот что значил для них Тони.
– Как ты и предполагала, – сказала Милли. – Помнишь? Держу пари, ты была права. Если подсчитать все случаи смерти от переохлаждения в Тирсовом долу, на Воскресенском кряже, Фендмурской пустоши и Пологом холме, то окажется, что их в разы больше, чем в других регионах.
– Каждую зиму некоторые из них просыпаются, – сказала Мэдлин. – Они поднимаются на поверхность, загоняют кого-нибудь и смотрят, как он умирает от холода. Высматривают какой-то знак. И в этом году они его увидели.
– И забрали наших родных. – Голос Кейт дрожал. Она глянула на Шарлотту.
– И начали с окраин, – добавила Шарлотта. – Вдали от самой деревни. Для разминки. Верно?
– Итак, это и была первая ночь, – сказала Элли. – Вчера была вторая. А сегодня…
– Третья, – сказала Джесс. – Ночь Пляски. Так маманя говорила. Когда великаны пробудятся.
– И как это остановить? – спросила Шарлотта. – Ну, это ведь как-то можно предотвратить, верно?