Королева судорожно вздохнула и непроизвольно дернулась по направлению к лестнице, но вовремя отступила. Мираж или нет, она должна оставаться на месте. «Стоять!» – мысленно приказала себе Сафира, пожирая взглядом знакомые до боли лица.

Джоро хмуро смотрел на них из-под густых бровей, в точности так, как Сафира помнила. Олген, не отрываясь, следил за каждым их действием, в его глазах плескалась такая печаль, что у королевы разрывалось сердце. Красавчик Каор застыл в величественной позе, и даже в кандалах, сплошь покрытый синяками и ссадинами, в разорванной в клочья одежде, любимчик придворных дам Рагварда с легкостью стал бы кумиром современных девчонок. Он выглядел уставшим, но не сломленным. Сольер вер Жуйер расслабленно прислонился к стене своей темницы. Пожалуй, повреждений на нем было больше, чем на остальных. Но на какой-то безумный миг Сафире показалось, что он улыбнулся им. Весельчак и повеса спустя миллионы лет нечеловеческих мучений оставался самим самой. Невыносимо!

Конечно, среди пленников были и другие люди, но никого из них Сафира не знала так близко, как этих четверых. Хотя… Вон та девушка, Мариямэ вэр Далья, двадцать четвертая из Дома дэль Виварди, училась в Академии всего на три года старше Сафиры. А рядом с ней дама в летах – Ньяна вэр Одра, седьмая из Дома дэль Кьяри, была лучшей подругой леди Мирабэль. Чуть дальше – Антонис вэр Тиано, одиннадцатый из Дома дэль Базэльо, тот самый, что подарил Элайн ожерелье, по сей день выставлявшееся в музее Хранителя…

Факты всплывали в голове. Знакомые лица, оторваться от созерцания которых было невозможно, влекли к себе. Сафира подавила очередной импульс броситься прямиком в огненную пропасть. Отрицая само свое естество, она заставила себя стоять на месте, вновь и вновь повторяя: «Это всего лишь иллюзия, всего лишь иллюзия, иллюзия…»

Окинув быстрым взгляд свою армию, королева увидела бастардов, все еще пребывающих в оцепенении, но уже не в таком полном, как несколько минут назад. Значит, магия, которая погрузила их в транс, постепенно иссякала. Духи умели колдовать и без тел, это факт. Видимо, сейчас Сафира и ее армия наблюдали одно из мощнейших проявлений их чар в действии. И все же… как хотелось верить, что глаза не обманывают, а разум по-прежнему принадлежит ей. Она бы все отдала, чтобы призраки из прошлого оказались живыми, из плоти и крови!

– Уходите, Ваше Величество, – голос Ньяны будто раздавался из-под слоя ваты. Чувствовалось, что каждое слово дается ей с трудом и причиняет сильнейшую боль. Мука отражалась в черных глазах женщины, которую Саффи знала с самого детства. Никогда прежде та не обращалась к ней «Ваше Величество».