– Да, Олген, он был нашим другом. Если бы не он, мы все сейчас были бы мертвы, – на наречии Рагварда ответила Сафира кузену.

Слова родного языка почему-то показались ей чужими и какими-то неправильными. Миллионы лет она произносила их только во время ритуалов. Диалог на стеклянной лестнице в счет не шел. Тогда она плохо соображала.

– Слава герою! – проговорил Олген и вскинул в небо кулак, на древний манер отдавая честь погибшему.

– Слава герою! – повторил за ним Кирвил.

– Слава герою! – прошептала Элайн, поднимаясь на ноги. Слезы блестели на ее щеках. Она сама не знала, кого оплакивает. Бена, тысячи погибших бастардов, своего отца и других знакомых, так и оставшихся запертыми в плену?

– Слава герою! – громко сказала Сафира, направив навстречу солнцу королевский жезл, из которого в разные стороны посыпались разноцветные искры.

Тысячи голосов собравшихся повторяли незнакомые слова древнего языка, копируя жест, которым некогда отдавали честь павшим в бою.

Когда последний голос стих, Сафира повернула заплаканное лицо к своим подданным. Королева должна быть сильной, у нее нет права на слезы. Так гласил древний этикет, но разве это имело значение сейчас, в новой эре с его новыми законами и правилами?

Да. Имело. Сафира огляделась вокруг, чтобы навеки сохранить в памяти этот миг – торжественный и страшный. Вокруг королевы собрались ее подданные – незнакомцы, ставшие ей почти родными в эту безумную ночь, когда кровь лилась рекой и крики умирающих сливались с боевым кличем живых.

– Нам еще нужно кое-что закончить, – собравшись с мыслями, объявила Сафира.

Пояснять никому ничего не требовалось. Маги разбрелись по своим местам и снова взялись за руки. Лишь Олген, которого с огромным трудом выпустила из своих объятий Эл, оказался за периметром. Протиснувшись сквозь ряды магов, он подошел к королеве.

– Я провел шестьдесят пять миллионов лет в заточении, но не стал немощным, – твердо заявил он, обращаясь к кузине.

Сафира с сомнением посмотрела на его исхудавшую фигуру, запавшие щеки, фиолетовые круги под глазами. Даже без многочисленных царапин, синяков и ожогов Олген выглядел жалко, что, впрочем, никак не отражалось на его ауре – чистой и светлой, как она помнила.

– Если ты отдашь мне свои регалии, на время конечно, я смогу присоединиться к вам.

– Мы изменили заклинание под бастардов, – неуверенно произнесла Сафира, взглядом спрашивая совета у Кирвила. Тот одобрительно кивнул.

– Я схватываю на лету, кузина, не забыла? – осклабился Олген.

Сафира покорно сняла с головы сапфировый обруч и вручила брату жезл пятой Каинэ. Теперь в центральном кругу их было четверо. Как бы ни ослабел в неволе Олген, он по-прежнему был сильнее большинства собравшихся и, в отличие от них, знал ритуал, пусть и в оригинальной версии.