Магнус прикрыл глаза и медленно взрезал землю, изображая нужную вязь. Лезвие глубоко входило в почву, и когда аульвий пастор вернул нож Дисе, ей не хотелось к нему прикасаться. «Оставь себе», – вдруг сказала девушка. Удивленный Магнус пожал плечами и сунул оружие в голенище сапога.

Компания зашла за холм и наблюдала оттуда, как приближается лошадь Бьёрна, отстукивая копытами ровный ритм. Вот она наступает на руны, ржет, напуганная чем-то невидимым, и подпрыгивает, словно земля кусает ей ноги. Животное кувыркнулось через голову и рухнуло наземь, подняв столб пыли. Диса различила хруст – тот звук, после которого живое становится мертвым. Ее сердце пропустило удар. Если Бьёрн умер, их план провалился. Но облако улеглось, и она увидела, как брат, пошатываясь, встает. Его рубаха порвалась, лицо измазалось в грязи, из правого виска сочилась кровь. Бьёрн растерянно вертелся на месте, придерживая левую руку, которую, вероятно, ушиб при падении, и пытался понять, что произошло. Завидев сестру, он внезапно обрадовался:

– Диса? А ты что тут делаешь? – Шагнул к ней, но остановился, как будто не зная, как поступить, когда они окажутся рядом. – Я искал тебя в Вохсоусе, хотел забрать домой. И Арни там было бы лучше. У тебя ведь дом свой есть. Слышал, дела у Эйрика плохи…

«Он не заметил меня на суде, – догадалась Диса. – Ему неизвестно, что я видела весь процесс».

– Хуже некуда, – подтвердила пасторша. Голос ее не слушался. Оказалось, что говорить с братом вот так, глаза в глаза, почти невыносимо. Боуги и Магнус выросли за ее спиной, как два демонических стражника, в любой момент готовые схватить его и швырнуть в ад.

– Вот несчастье, – посетовал Бьёрн. – Проклятие какое-то! Давай-ка уйдем с дороги, Диса. Голова у меня разбита, лошадь шею свернула. Мне такое привиделось на этой дороге, что я это даже произнести не могу. Не хотел тебе говорить, но, быть может, твой муж и правда колдун…

– Может, и так.

Им повезло, что Бьёрн худо соображал после падения. Магнусу и Боуги не потребовалось много сил, чтобы схватить его под локти и дать возможность Лауге выдуть ему в лицо зачарованную пыль, от которой тот уснул. Крупинки прилипли к ране на голове, но кровь продолжала вытекать из пореза. Диса подумала, что надо бы ее остановить, а потом – что это уже не нужно.

Бьёрну все равно, сколько крови он потеряет.

Арни

Арни

Арни привели на вечернюю службу. Сольвейг усадила мальчика рядом со своими детьми, как если бы он был одним из них. Их уже сейчас было трое, а родится еще столько же – Арни это видел. Еще он знал, что Сольвейг волнуется за мужа, которого увезли неведомо куда. Но беспокоилась она зря. С ее мужем хорошо обращаются, а очень скоро станут обращаться еще лучше: называть его «господин» и чуть заметно склонять голову при встрече, чтобы он подумал, что собеседник ниже его.