Генри тут же стал серьёзным. Он подошёл ближе.

— Кто это был, Аврора? И почему он напал на тебя?

— Это… это брат-близнец Эштона, — выдохнула я, снова ощущая холодный ужас от того воспоминания. — Адам. Из-за того, что он родился… карликом… маленький рост, уродства, его скрывали от общества. Но Гарольд был к нему привязан, и брат отвечал ему тем же. Я думаю, они страдают психическим расстройством. И я почти уверена, что оба причастны к смерти жён графа.

Мужчины обменялись быстрыми, понимающими взглядами.

— Аврора, ты защищалась, — твёрдо сказал Эван, его голос снова стал собранным и деловым. — На тебя напали с оружием. Он сам оступился. Здесь десятки свидетелей, которые подтвердят. Это не убийство, а несчастный случай при попытке самообороны. Не терзай себя.

Его слова немного успокоили, но тут же я вспомнила нечто гораздо более важное.

— Пленница! — воскликнула я, хватая Эвана за рукав. — Эштон говорил… У него в подвале заперта какая-то женщина. Сестра его последней жены. Он позволял своему брату… издеваться над ней. Она, должно быть, в ужасном состоянии!

Эван мгновенно посерьёзнел, его лицо стало каменным.

— Леди Абигайль Армбридж, — произнёс он с ледяной чёткостью. — Кузина Бренды Сомервиль. Та самая, которую мы уже месяц разыскиваем как ключевую свидетельницу по делу об убийстве Бренды.

Он резко выпрямился.

— Я сейчас же возьму людей и спущусь в подвалы. Сперва только прослежу, как идёт допрос Эштона, и выбью из него точное место. Чтобы не тратить время на поиски.

Он повернулся к Генри, и в его глазах снова мелькнуло то самое, незнакомое мне ранее беспокойство.

— Генри, присмотри за ней. Глаз с неё не спускай. Чтобы она опять не пропала. Больше я такого не переживу.

Генри хмыкнул и обнял меня за плечи.

— Не волнуйся, друг. Мне и самому вся эта история далась нелегко. Иди. Нам с сестрой нужно кое о чём поговорить.

Эван кивнул и быстро, решительно сбежал вниз по лестнице. Генри проводил его взглядом, а потом обернулся ко мне, и на его лице снова появилась та хитрая улыбка.

— А ведь я знал, что Грэхем в тебя влюблён по уши. Но теперь вижу, что и ты… к нему неравнодушна.

Я пожала плечами, пытаясь скрыть новую волну смущения.

— Да, всё так и есть. С того самого момента, как ты представил нас на конюшне в Рэдклифф-Холле, всё начало развиваться стремительно. Его утрата, смерть моего отца, замужество с Николасом, Эдит… Я тяжело вздохнула. — А теперь мы снова не можем быть вместе. Мне придётся соблюдать траур. Длительный траур. Чтобы сохранить репутацию семьи.

Генри внимательно посмотрел на меня. Его взгляд потеплел.