Борис к этому времени тоже изменился. В лице его мелькнуло напряжение, шрам, потемнев, скосил лицо набок. Зубы обнажились.

Метнув злобный взгляд на Александру, он подался вперед.

– Думаешь, этот спасет тебя? – сказал он Константину тихо и зловеще. – У тебя всего один живой… а у меня – вон сколько мертвых!

Болото вокруг них пошло рябью. Пузыри поднимались из глубины, гнилостно лопались, и из каждого вылуплялась голова. Сизые, раздутые, объеденные рыбами, это были топляки, покоившиеся на дне болота, а теперь волей Бориса они медленно поднимались на поверхность. Мутные глаза их были открыты, рты распахнуты, руки тянулись к листу кувшинки. С такой армией не справиться, это было ясно.

– Беги! – Ягина толкнула застывшую в ужасе Машу, и они вместе бросились прочь. Болотницы взвизгнули, но не решились бросить Бориса.

Константин дернулся, но Борис держал слишком крепко – каждый новый утопленник добавлял ему силы. Константин вздрогнул и пошатнулся. Александра крепче сжала его плечо, умоляя взять от нее больше, но он только скрежетал зубами.

Борис придвинулся вплотную.

– Я знаю способ расправиться с тем, кто бессмертен…

С тугим звуком над ними захлопали кожаные крылья. Крошечная крылатая тень с развевающимся обрывком веревки мелькнула над их головами, вскрикнула и ринулась вниз. И тут же упала, выставив клыки и когти, прямиком на лицо, перечеркнутое шрамом.

Борис замотал головой, зацарапал руками, пытаясь содрать с себя летучую мышь, но та держалась мертво и только утробно, мстительно верещала.

– Быстрее. – Александра схватила Константина за руку, и они побежали. Погоня, визжа, бросилась следом.

Лист проседал под сапогами, они то и дело загребали густую мутную воду. Александра неслась не разбирая дороги, оскальзываясь и оступаясь. Пот струился по спине, волосы прилипли ко лбу, рана в груди вспухла и налилась кровью.

Перед глазами мельтешило зеленым. Казалось, болото бесконечно, но нет, и ему нашелся край. Подошвы уперлись в рыхлую кочковатую почву, по коленям забили хлысты осоки, бежать стало легче. Издалека послышалось знакомое ржание – и Александра послушалась дружеского зова.

Увидев их, Михайло Саввич отчаянно заревел и бросился навстречу Маше. Но на выражения радости времени не оставалось, сзади подвывали так близко, что казалось, сейчас запрыгнут на плечи. Первыми их нагнали болотницы, а следом, глухо рыча, потянулись топляки. Их и в самом деле было столько, что не справиться и батальоном.

Но чем страшнее смотрелась армия Бориса, тем увереннее прозвучал над ней голос Константина: