А ведь она и впрямь спасла мне жизнь, подумал Джон. Вот проклятье.

— Послушай, я тебе помогу, — сказал он.

Джил повернула голову.

— Правда?

— Да. За мной — должок.

Девушка кивнула.

— Узнаем, где лаборатория — сдадим дела, — предложила она. — Ты — Фернаклю, я — аптекарю. Деньги получим, а дальше пусть сами разбираются. Как тебе?

Джон хмыкнул:

— А потом нас найдут Па и выпустят кровь. И руки отрежут.

— Не думаю, — сказала Джил почти весело. — Мой аптекарь… — она осеклась. Как раз в этот момент принесли пиво. Джон терпеливо дождался, пока официантка расставит новые кружки, пока уберёт старые, пока поменяет пепельницу, и только когда девушка ушла на кухню, он сказал так спокойно, как мог:

— Твой аптекарь — что?

— Неважно, — сказала Джил. — Забудь.

Джон сжал зубы. Разжал. Сжал. Разжал.

— Знаешь что, — сказал он, — это мне всё не нравится. Честно говоря, уже жалею, что согласился. Пяти минут не прошло, а жалею. Что дальше-то будет, а?

Джил обхватила плечи руками.

— Хорошо, хорошо, — тихо сказала она. — Хочешь всю правду, вот вся правда. Аптекарь не только мне зелье даст. Он хочет вообще рассекретить валинар. Чтобы всем достался. И матери тоже. И мне. И тебе. Всем. Будем жить, как эти, древние. Счастливые все время. Такая вот у него идея. Так он мне сказал.

Джон помолчал.

— Валлитинар, — сказал он.

— Чего?

— Вал-ли-ти-нар, — повторил Джон. — Так правильно.