— А ведь, не был бы я ранен… смог бы нас отсюда вынести. Боги часто ходят в Разрыв, Джонован… Но сейчас мне не вернуться. И тем более не вернуть вас. Я слишком… стар. Потерял много крови. Вдобавок… брал жизненную силу у своих подопечных… месяц назад. Надо было выпить их досуха… Прежде чем убивать. Так что придется нам… помирать здесь.

Край горизонта начал светлеть — или Джону это только казалось? Нет, не казалось: звезды мало-помалу таяли, на склонах дюн стали заметней черные кусты песчаного винограда. Светало — неспешно, почти незаметно глазу. В воздухе сгустился особенный утренний, влажный аромат. И вместе с тем сильнее пахло кровью Хонны.

— Господин Фернакль.

— Да?

— У ваших людей — медальоны были. Помните?

— Золотые? Круглые? Как же… помню. А что с ними?

— На них какое-то страшило изображалось. С глазами, с пастью. Великий Моллюск — он ведь совсем не такой.

Хонна закашлялся.

— Джонован, вы, когда мальчонкой были… солнышко рисовали? Ну, как все дети рисуют — рожица, лучики… Небось, оно у вас еще и улыбалось?

— Было дело, — кивнул Джон.

— Дети — святой народ, — произнес Хонна хрипло. — Видят на небе жёлтый слепящий круг… а рисуют добрую рожицу. Оттого, что в сердце у них… веселье да добро. Вот и мои… детишки… нарисовали. То, что у них в сердцах было… то и нарисовали.

Джон не нашёлся, что ответить.

— Я потому и хотел… подарить людям валлитинар, — сказал Хонна. — Вы не такие… как па-лотрашти. Лучше. Я долго вас изучал, прежде чем решил. Вы — совсем не такие. Может, оттого, что живёте… намного меньше. Не успеваете очерстветь.

Джон молчал. Рука, державшая ремень, онемела, надо было её сменить, но не хотелось тревожить Хонну. Старик опять закашлялся, сплюнул на песок темной слюной и продолжал:

— Там, откуда я пришел… Там тоже были люди. Другой мир. Другое небо. Немного похоже на то, что здесь. И люди… другие. Были. Это они открыли зелье счастья. Они придумали, как его добывать… из живых. Они создали приборы. Я считался… лишь их правителем. Наставлял их. Судил. Отмеривал долю валлитинара.

— Что с ними стало? — спросил Джон.

Хонна снова дернул плечом.

— Погибли. Они были… очень, очень жестокими… странными созданиями. Мне удалось спастись… из гибнущего мира. А потом я пришел сюда.

— Пришли к па-лотрашти?

— Да. Они мне поначалу показались… весьма перспективными. Я открыл им рецепт зелья. Воссоздал машины. И мне казалось… вот он, избранный народ. Вот те, кто истинно… достоин счастья…