— Не тогда, когда она оправдана.

— В одном случае на миллион? — выгнула бровь Элисте. — Ладно, — она обошла стойку, — я сейчас съезжу за кое-какими вещами и вернусь. Начнем поиски твоей пропащей души, — тряхнула девушка головой, снова превращаясь в «глупенькую, беззаботную» певичку странного жанра. — Кстати, я считаю, что Волков твой прав: лучше тебе не идти на похороны, — сказала она прежде, чем скрылась за дверью.

Через несколько минут я снова услышала визг шин. Она когда-нибудь точно убьется.

Улыбка скользнула на губы, а потом взгляд уперся в лестницу.

Черт!

Я вздохнула и поплелась наверх, разбираться с платьем и оставшейся кучей одежды. Призрак все еще спала.

Я закрывала дверцы шкафа, когда на кровати зазвонил мобильник. На улице продолжал накрапывать дождь, небо было хмурым, а Эли еще не вернулась. Зато падальщики наконец-то убрались. По большей части, по крайней мере.

На экране высветился номер Кита.

— Да?

— Мара, — голос Кости звучал самодовольно. Ребенок собой гордился, — камера передает в соседний дом, проверяй почту, там все данные. Мы покопались в том, что она засняла, ничего подозрительного не нашли. Что делать с нашими снимками и вообще с камерой?

— Ты можешь сказать: их уже видели?

— Могу ли я? Ты смеешься?

— Костенька…

— Нет, не просматривали, — улыбка в голосе мальчишки слышалась теперь еще явственнее.

— Тогда удаляй, — я потерла кончик носа.

— Я могу сделать так, что она все время будет фотографировать пустую площадку, надо?

— Нет, — отрицательно покачала головой. — Не надо. Главное, чтобы ваших снимков там не было. Вы, кстати, где?

— Внизу, в машине. Собираемся ехать в «Барселону», — голос ребенка сразу поскучнел.

Я с трудом сдержала вздох.

— Кость, это ненадолго. Я обещаю. Ты же понимаешь…