Поздно вечером Малика вошла в покои Галисии. В передней комнате находилась одна Кенеш; дворянка уже спала.

Малика протянула старухе конверт:

– Здесь разрешение на выход из дворца и адрес. В десять утра будь там. Адрес запомни, бумажку разорви. И никому ни слова.

Глава 32

Глава 32

***

– Моя мама говорила, что волосы выдают нрав человека, – промолвила Хатма, водя щёткой по прядям Малики.

– Ты не можешь этого помнить. Ты была маленькой девочкой, когда тебя забрали из дома.

– Наверное, это говорил кто-то другой, – быстро согласилась служанка. – У тебя волосы с характером, а мужчины любят тихих, послушных.

– Я тороплюсь, Хатма.

– Прости шабира. Осталось чуть-чуть.

– Кроме тебя, в кубарате были ещё девочки? – спросила Малика.

Хатма отложила щётку:

– Были. Но господин их не трогал.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю. Мы жили в отдельной комнате. – Хатма завязала волосы Малики в узел на затылке и накинула ей на лицо чаруш. – Мы спали на одной кровати, но у каждой было своё одеяло. Каждую ночь я забиралась под одеяло с головой и молилась, чтобы он мне приснился.

– Ты же не видела его до тринадцати лет.

– Видела. Когда утонула моя мама, отец вытащил её из ванны и положил на пол. Я села возле неё и заплакала, – говорила Хатма, заправляя края накидки под цепь с символом шабиры. – Отец сказал, что я должна пойти с господином, но я не хотела бросать маму. Отец закричал, и я заплакала ещё сильнее. Господин погладил меня по голове и взял за руку. На улице было темно, очень темно, но я не боялась. Я чувствовала, как мою ладонь сжимают горячие пальцы, и думала, что рядом со мной идёт Бог. Я не могла дождаться, когда мне исполнится тринадцать. И сама попросила у смотрительницы кубарата камешек. Она принесла несколько, на выбор. И я выбрала красный – цвет счастья.

В зал вошла старшая служанка:

– Шабира, пора.