– В двадцать пять лет.

– Да хоть в сорок. Это тебя не касается.

Иштар закинул ногу на ногу:

– Ты не хочешь обсуждать меня, давай обсудим тебя.

– Ничего интересного, – промолвила Малика, приготовившись отражать нападения Иштара.

– Ты хранишь верность человеку, который не пропускает ни одной смазливой девицы.

Малика растерялась. Она ждала гневных слов, даже угроз, но никак не обсуждения её личной жизни.

– Для него женщина – это вещь, как и для нас, – продолжил Иштар. – Но его ты превозносишь, а нас смешиваешь с грязью. Ты думаешь о нём день и ночь, а он за полгода ни разу не вспомнил о тебе. Честно говоря, я ждал потока писем. И вдруг ни слова.

– Он не умеет просить прощения.

– И что же он такого сделал? – Приподняв руку, Иштар погрозил пальцем. – Подожди. Дай-ка я отгадаю. Он хотел тебя изнасиловать? Да? Просто так запачкать чистоту, лишь бы она никому не досталась. Изнасиловать и отправить ко мне. И ты говоришь: он тебя любит?

– Ты не понимаешь?

– Знаешь, почему он не довёл дело до конца? Он хотел, чтобы я взял тебя. Он подарил тебя своему врагу.

– Может, хватит? – промолвила Малика и приподнялась.

Схватив за локоть, Иштар вынудил её вновь сесть:

– Мне нравится, как ты рассуждаешь о любви, о достойных и недостойных…

– Ты бы смог ради любимой женщины оставить трон? – перебила Малика.

– В Ракшаде одно другому не мешает. Это, во-первых. А во-вторых, любимые женщины – это у вас там, в Краеугольных Землях. Хотя я в этом тоже сомневаюсь.

– Ты смог бы ради любимой женщины оставить трон, – повторила Малика, – покинуть Ракшаду и повернуть течение своей жизни на сто восемьдесят градусов?

– Вообще-то я женат, – сказал Иштар с ехидцей в тоне. – Кстати, благодаря тебе.

– Ты не ответишь? Да?