– Отвечу. Есть вещи, которые превыше желаний хазира. Это долг перед Всевышним, державой и народом. Всё должно свершаться в интересах родины, в противном случае родина превратится в слово.

– И что бы ты сделал с женщиной, которая мешает тебе исполнять свой долг? Против которой настроены все. Представь, что тебя ставят перед выбором: она или трон, она или великие дела, которые ты можешь свершить во имя родины, но сидя только на троне. Что бы ты сделал?

Иштар долго молчал, глядя в пустоту. Повернулся к Малике:

– Убил бы.

– А он отпустил. – Малика вздохнула. – Прости меня за Галисию.

– Взять её в жёны – это моё решение.

– Я рада, что она оказалась непорочна.

Иштар вздёрнул брови:

– Да ну?

– Тебе ведь доложили о том, как прошёл ритуал.

– Да. Что-то там об эластичной плеве. – Усмехнувшись, Иштар потёр лоб. – Скажем так… я был слегка обескуражен. И даже грешным делом заподозрил мать-хранительницу в обмане. А потом понял. Оказывается, Адэр не так силён, как я думал. Можешь спокойно ложиться с ним в постель. Потом выйдешь замуж, и никто ничего не заподозрит.

– Почему ты всё время переводишь разговор на Адэра?

– Потому что ненавижу его. Понятно?

Малика опустила голову:

– Понятно.

– И тебя я забрал, чтобы досадить ему.

– А Галисию?

– Я хотел жениться. Честно. Она мне показалась искренней. Я хотел снова и снова слышать её признание в любви. Мне никто не говорил таких слов.

– Что изменилось?

– Я прозрел, – промолвил Иштар, устремив взгляд на дворец. – Мне доложили, как она вела себя на корабле, что говорила, как обращалась с шабирой.