Сионитл вдруг схватил ее за руку и сжал ее ладонь, так чтобы ключ оказался зажат у нее в кулаке.

— Нет! — испуганно сказал он. — Для меня это смерть! Я не могу… открыть дверь и взять артефакт! А вот вы … уверен, сделаете это.

— Да почему же?! — изумилась Эдиан. — Это твое право — ты последний из рода хранителей ключа.

Сионитл опустил глаза и грустно усмехнулся.

— Истинный хранитель кольца драконов — тот маг, который велел его спрятать. И он… сказал, что получить его сможет лишь «чистый сердцем». Тот, кто достаточно чист в чувствах и помыслах, чтобы не пожелать сделать его орудием своей личной власти или мести. Любого другого ждет смерть. Он должен быть свободен от гнева, ненависти, вожделения и других пороков… А я… Госпожа Эдиан! — он поднял взгляд. — Поймите, я далеко не такой!

— Ты? — улыбнулась ему Эдиан и погладила его по плечу. — Как раз ты именно такой. Ты преданный, умный и достаточно альтруистичный, чтобы предлагать мне этот артефакт.

— Нет, увы, нет… — опять отрицательно покачал головой Сионитл. — Я ненавидел тех, кто шпынял и презирал меня в родной деревне за мою слабость. И я… мечтал, что однажды драконы проснутся, я проберусь в Эрбин, добуду артефакт, стану «властелином драконов» и уничтожу обидчиков огнем драконов! Моя душа мечтала об этом, хоть я одергивал ее своим разумом…

— Вполне понятное чувство, — пожала плечами Эдиан. Ей вспомнилось, как когда-то она ненавидела Герберта, а еще больше — своего дядю. Как мечтала о мести и тоже сама себя одергивала. — Но ты ведь не сделал этого. Мы можем в порыве желать зла, но в итоге судят нас по поступкам.

— Да, я знаю… вы милосердны и можете это понять, — произнес Сионитл. — Но нет… Истинный хранитель отдаст кольцо лишь тому, в ком нет даже подобных чувств! Ведь только их отсутствие, отсутствие самой способности пожелать такой власти, дает гарантию, что кольцо не будет использовано во вред! А еще… я, — он выдохнул, — я полюбил вас. И я… вожделел вас каждую секунду. Знал, что вы замужем, но вожделел… Простите меня! — парень чуть не заплакал. Признание явно дорогого ему стоило, руки чуть затряслись.

«Тоже вполне понятное чувство…» — подумала Эдиан. Мало ли, кто кого вожделеет. Куда важнее, что за месяцы жизни под одним кровом Сионитл ни словом, ни делом не потревожил ее своей страстью. А потом ей подумалось о тех разбитых сердцах, что тянулись за ней. Кай… теперь вот Сионитл. Не так много. Но все же… Разве чистая сердцем вызвала бы такие проблемы?

— Сионитл, дорогой мой друг… — как можно мягче произнесла она. — Так бывает… Мы не властны… вернее, не всегда и не совсем властны над своей страстью. Но ты… ты был мне верным слугой и… другом, и никогда не совершил ничего… постыдного. Важно это! Не суди себя, прошу! Я тоже, знаешь ли, люблю судить себя. Хватит у нас одного любителя самоосуждения!