Но так оно в итоге и получилось.

Ближе к вечеру озабоченность Ривэна сменилась страхом. На смеси дорелийского с корявым миншийским он пытался расспрашивать прохожих; потом обегал все места, где они побывали днём. Бесполезно. Лавка Ар-Лараха оказалась закрытой, сам он куда-то исчез… Неужели уже пошёл жаловаться?… Несколько раз Ривэну встречались закутанные в чёрное воины с кривыми саблями на поясах. Их устрашающие группки походили на стаи ворон — только слишком уж молчаливых.

У беготни был единственный плюс: Ривэн перекусил, причём неоднократно. Многие торговцы Гюлеи в тот день недосчитались орехов или изюма на прилавках… Одна из прожорливых обезьянок, жадно шарившихся в отбросах, цапнула его за палец, почуяв соперника. Ривэн вспомнил любимую мартышку Сен-Ти-Йи и поморщился. Эта мелочь напрочь испортила ему настроение.

Альен. Тёмные синяки под глазами Альена, нервные пальцы Альена… «Это моя ноша». Что ж, тогда у Ривэна тоже есть своя ноша: он должен найти Альена. Обязательно.

Что, если Ар-Ларах донёс? Что, если?…

Ну уж нет, убить кого-нибудь не убьют, твёрдо сказал себе Ривэн, плутая вечером где-то в пригородах. По крайней мере, в этом можно не сомневаться. На миг ему представилась волна тёмной силы — словно щупальца, вонзившиеся в чужой мозг и покрытые терновыми шипами… Ривэн поёжился в сладком ужасе: примерно так он видел заклятие Альена над Ар-Ларахом. Насилие — но по-своему прекрасное насилие. Неужели Бадвагур не замечает этой красоты?… Камни не могут впечатлять после этого. Да что там — золото и драгоценности не впечатляют.

Лишь выбравшись на дорогу к посёлкам и рисовым полям Гюлеи, Ривэн осознал, что не срезал в толпе ни одного кошелька, хотя имел кучу возможностей. Он усмехнулся: лорд Заэру гордился бы им.

Как и отец — если бы он существовал.

Ну вот ещё… Ривэн нахмурился. Ему крайне редко приходили мысли об отце. В детстве, конечно, чаще, но не теперь. Да и кем он мог быть — какой-нибудь матрос, поразвлёкшийся с гулящей девкой в таверне неподалёку от Сини. А может, стражник, или подмастерье, или студент. Какая разница?… Вот Альен, судя по всему, не ладит с отцом — хоть тот и лорд Тоури. Это, впрочем, неудивительно: Ривэн уже не раз пытался, но не мог вообразить Альена ребёнком, беззаботно играющим мальчиком. В приюте были странные дети, вечно искавшие одиночества, читавшие сказки о древних рыцарях и драконах где-нибудь в уголке. Должно быть, он был таким же…

Ривэн сглотнул ком горечи во рту. Он обязан найти Альена, и он найдёт.

Он устало побрёл по дороге. Закат распластался по небу кровавой лужей, и даже в шаре солнца было что-то тревожное. Бледные холмы, кое-где прикрытые домиками из разноцветного камня, казались нарисованными или игрушечными. Вдали виднелись зеленеющие террасы для риса; Альен упоминал, что местная река, Гир, периодически заливает их. Сколько всё же непонятного, незнакомого в мире — или во многих мирах, если верить тем, кто утверждает такое. Как только Ривэн задумывался о подобном, ему всегда становилось не по себе. Так произошло и сейчас. Красный глаз солнца вдруг превратился в явную угрозу, а кучка мирно беседующих крестьян, возвращавшихся домой с городского базара, напомнила о переодетых людях короля.