Ривэн нервно хохотнул. И чем страшны ему люди короля? Речь ведь не о короле Абиальде… Здесь никто не знает его в лицо.

Едва он успел утешить себя, кто-то нерешительно постучал ему пальцем в спину. Ривэн резко развернулся, на всякий случай занося кулак.

И опустил его, увидев бледного, растерянного Ван-Дир-Го. Лицо раба осталось таким же слащаво-миловидным, но он был болезненно бледен и… плакал. Ривэн не знал, куда деть глаза. По щекам Ван-Дир-Го текли крупные слёзы — одна за другой; а он, видимо, не стыдился и не пытался их вытирать. Мягкий вечерний ветер не осушал их.

— Эмм… Ван-Дир-Го? — пробормотал Ривэн, смущённо оглядываясь на крестьян. У обочины одного из них встретила смуглая женщина с корзинкой, и теперь они шли рука об руку — мирное возвращение домой. — Ты идёшь в город? Что, нашёл себе новых хозяев?…

Тут он заметил, что на Ван-Дир-Го наконец появилось больше одежды, чем обычно. Наверное, он уже не раб — но это почему-то не в радость… Миншиец затряс головой и принялся взбудораженно жестикулировать. Ривэн «перевёл» только связанные руки, дорогу и солнце, к которому Ван-Дир-Го время от времени патетично обращался. «Миаль, Миаль», — повторял он, и с четвёртой попытки Ривэн вспомнил, что так на миншийском звучит «Сын Солнца»… Король.

— Ты знаешь, где он? Где Миаль? — плюнув на прежнюю неприязнь, Ривэн попытался схватить Ван-Дир-Го за руку, но тот испуганно отстранился. — Мы тоже ищем его. Может, ты знаешь, где Альен? Волшебник, Альен Тоури, — он раздельно и чётко повторил имя кого-нибудь, злорадно поджидая реакции.

Но Ван-Дир-Го не покраснел, как обычно. Он повалился коленями на желтоватую землю и зарыдал ещё сильнее — будто кого-то похоронил. А потом, зачерпнув ладонью дорожной пыли, щедро посыпал себе плечи и голову. Ривэн попятился. До него начало доходить, и в груди что-то мерзко сжалось.

— Предал… Предал… — неизвестно откуда Ван-Дир-Го взял ти'аргское слово — и богам было угодно, чтобы Ривэн тоже знал его. — Предал… Альен… Спас… А недостойный… Предал…

Бедняга не мог решить, что сделать вначале, и одной рукой бил себя в грудь, а другой изображал верёвку и узлы. Ривэн ощутил, как жаркая волна хлынула ему в грудь от шеи, а потом тысячью сверкающих шариков ударила в затылок. Он схватил Ван-Дир-Го за драпированные складки на груди и рывком поднял на ноги, как тряпичную куклу. Раб вообще-то был значительно сильнее, но не сопротивлялся.

— Так ты, червяк, рассказал, где мы остановились? Альена и Бадвагура пленили как преступников? Говори!

Раб убито кивнул, хотя вряд ли мог понять его. Ривэн встряхнул его, будто хотел вытрясти внутренности. Он всё хуже соображал от злости.