Объяснять, что это за принцип, Дойл не стал.
– Мы тогда были где-то под Атлантой. Стояла жуткая жара. Мы весь день ставили шатры. Помню, я сказал что-то вроде: «А неплохо бы иметь бак-ловушку». Тогда приятель начал травить байки о русалках. Он рассказал о том, что время от времени в цирках появляются девушки, которые могут невероятно долго не дышать под водой и плавают так, словно они полурыбы. Они появлялись в цирках с незапамятных времен. Все девушки происходят из одной семьи. Внешне они очень похожи друг на друга: черные волосы и такие худые, что кажется, их легко можно переломить пополам. Они без труда находят себе работу, потому что всегда приносят большой доход, независимо от того, где и как выступают. Люди просто с ума сходят, потому что они делают то, что, в принципе, невозможно.
Он посмотрел на меня. Невозможное встретилось с невозможным.
– Как в каждой из его историй, в этой тоже была своя изюминка.
– Все они умирают.
– Да, – подтвердил Дойл. – Все они тонут. Практически никто из русалок не дожил до тридцатилетнего возраста.
– Ты его спрашивал, откуда он о них узнал?
– Нет. У Дейва были свои способы собирания цирковых баек. Подозреваю, что большинство из них – чушь собачья. Трудно поверить в тонущих русалок…
– Но теперь-то ты веришь?
– В то, что ты можешь долго задерживать дыхание под водой? Я сам видел, как ты плаваешь. – Он усмехнулся, обнажив кривоватый зуб. – Что еще? Через пару лет после этого разговора я перешел работать к Роузу. В первый раз, когда я предстал перед глазами Тома с Энолой, старик, клянусь тебе, едва не обделался. Он спросил, знаю ли я, с кем к нему пришел. Я сказал, что она самая лучшая гадалка на картах Таро из всех, кого я встречал. Том тогда спросил, выступает ли Энола в водных номерах, а я ответил, что знаю лишь то, что она гадает на картах. Вскоре он рассказал мне ту же историю, которую в свое время я услышал от Дейва.
– Значит, ты знал, что они тонули?
Я не сказал
– Энола не плавает, она только гадает на картах, – тихо произнес он.
Сестра ничего не рассказала ему об уроках по задержке дыхания под водой; о том, что я потратил не один час, чтобы научить ее, плывя на животе, освобождать грудь от воздуха, а затем наполнять им живот; как нырять и слушать воду. Она не рассказала ему, что мы считаем, будто наша мама до сих пор обитает где-то на глубине. «Она – там, за скалами, собирает мидий на подводных камнях. Она питается морскими гребешками. Она чувствует, когда мы задерживаем дыхание». Черный цвет купальника делал Энолу похожей на маленького тюленя, девочку-селки, которая всецело мне доверяла, позволяла держать ее голову под водой. Доверие испарилось. Энола имеет тайны как от меня, так и от Дойла.