«Стоп! – догадался бывший Король Мистимир. – Патроны взрываются! Те самые патроны, которые господин Бесцеля не жалел, горстями бросая в боевики, детективы. А если там тротил? Или динамит? О, господи! Этот остров к звёздам улетит! Что делать?»

Подумав, он стал действовать как хороший сапёр: прежде чем бросить книгу в костёр, осторожно вскрывал её и, потея от напряжения, обезвреживал всё, что могло стрелять или взрываться. И после этого яркий костёр «великой инквизиции» горел уже спокойно. Хотя сюрпризы всё-таки продолжались время от времени. Специальный порошок, так называемый «нишыстазол», обладающий наркотическим действием, незримо рассыпанный между страниц, неожиданно стал тёмно-ядовито зеленеть на огне. Пьяный дух повалил от костра, наполняя голову дурманом. Раскоронованный король пошатнулся, дико хохотнул и вдруг застыл с широко распахнутыми глазами; позеленелые страницы начинали скручиваться на огне и превращаться в маленьких, проворных змеёнышей, расползающихся по траве, по кустам. Попробовав догнать одного такого гадёныша, бывший король чуть голову не размозжил о камень. Потом он всё-таки поймал проклятого змеёныша, стал рассматривать и поразился: миниатюрное изображение доллара изумрудно искрилось, кривилось в мерзопакостных зрачках гадёныша, который был настолько хладнокровным, как будто со льдины сбежал – не с огня. Брезгливо ударив змеёныша оземь, человек попытался его растоптать, но не тут-то было.

Оскаливая зубы, змеёныш неожиданно тяпнул за обувку – чуть не прокусил. Отпрыгнув, раскоронованный король обескуражено покачал головой: под ногами задымилась дырка – змеёныш улизнул под землю.

«Во, страсти-мордасти какие! Мистификатора давно уже нет, а детище его живёт и процветает! – изумился он. – Вот уж поистине: «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовётся».

Среди сухих бесчисленных боевиков, детективов и триллеров стали попадаться сырые книги, которые Мистификатор когда-то стряпал довольно торопливо, на потребу. Эти книги угарно чадили, ни в какую не желая разгораться. Обливаясь слезами и кашляя, бывший король грязную дулю стал показывать костру, как бывало в детстве:

– Куда фига, туда дым! Куда фига, туда дым! – затараторил, вытирая слёзы.

Однако дым не слушался этих заговоров – чёрными клубами валил прямо в лицо, неизменно следуя в ту сторону, куда пытался отойти раскоронованный.

Первая ночь оказалась для них сущим адом. Дикие звери бродили поблизости – жуткие глаза горели то в камнях, то за деревьями. Полуразрушенный поезд оказался ненадёжным укрытием – зверьё заглядывало в окна, занавешенные обгорелыми тряпками; зверьё бродило по пустым вагонам, тамбурам, наполняло тишину остервенелыми звуками, особенно громкими и душераздирающими около последнего вагона, где были спрятаны тела двух пассажиров, погибших во время крушения. Тела были обнаружены ближе к вечеру и потому их не успели предать земле – завернули в тряпки и в целлофан – спрятали в железных ящиках, чтобы ночное зверье не сожрало.