— Переведете? — постоянно неловко переспрашивал Рехи у Лойэ и Санары.

Ему подсказывали, вызывая смех Инде и Ларта. Так прошел вечер, и Рехи не помнил более уютного вечера в своей жизни.

Потом Санара расстелила новые шкуры для прибывших, детей уложили спать. Взрослые же вчетвером еще полночи сидели вокруг сундука-стола, негромко рассказывая о том, как прошел нелегкий год. И плакали, и тихо смеялись, и вновь радовались встрече.

Лойэ поведала, как отряд шел по пустыне, не представляя, где найдет пристанище. Сперва им приходилось тяжело: нападали служители культа и ящеры. Сильные воины гибли от истощения, Натт болел, и Лойэ боялась, что навечно потеряла Рехи. Но вскоре они дошли до земель, где почва не превратилась в мертвый пепельный песок. Там же протекала река, росли грибы и съедобные колючки. По воле неразгаданных сил таким местом оказались руины безымянного города, находящиеся недалеко от Разрушенной Цитадели. Выбора у выживших просто не оставалось. Да и удача вновь повернулась к ним лицом: скитальцы, которые раньше стремились к Бастиону, кинулись в поисках нового ориентира к деревне.

Новых жителей притягивала не легенда о мистическом Страже, а настоящая еда и обещание защиты. Так из отряда Сопротивления и выросла деревня, в которую принимали всех. Лойэ и Санару почитали как старейшин, доверив им управление. Они придумали свод жестких законов, которые, впрочем, никто не смел нарушать.

— Значит, ты лично вершишь правосудие? — поражался Рехи.

— А то ты не знаешь, как я умею! — приосанилась Лойэ.

— Еще как знаю. — Рехи указал на бок, где под туникой красовался давний шрам от клинка возлюбленной. — Всех застращаешь.

Все негромко рассмеялись, Санара продолжала рассказ:

— Потом мы начали приручать ящеров.

— Но сначала запретили кровопролитие и воровство, как учил нас старик, — кивнула Рехи воодушевленная Лойэ. В их законах и правда оказалось немало от заветов пустынного адмирала, которого молодые эльфы раньше не слушали.

«Старик, как странно ты помогаешь нам после смерти. Жаль, что ты не увидел Натта», — посетовал Рехи, ощущая светлую печаль. Все страдания и горести переросли именно в это чувство. Они закончились. Рехи не верил, что лишь на короткое время. Пустыня и так слишком много отняла у него. Возможно, настало время возвращать. Именно теперь, именно здесь.

«Да, точно, что нам сделается теперь? У нас есть прочные ворота, крепкие стены, сильные ящеры. И мы тоже немало умеем», — успокаивал себя Рехи, когда накатывала внезапная дрожь. Он и не подозревал, что великая радость ранит не меньше горя. Из-за нее ноги заплетались и во рту пересыхало. Свиная кровь утоляла голод, но не дрожь, пронзавшую кончики пальцев.