– Вы его знаете? Он… пропал.

Улыбка-серп превращается в тонкий нож.

– Да, это наш сотрудник. Но он не пропал, а погиб.

Нет.

Выдох застревает в горле, кровь шумит в ушах отбывающими поездами. Сердце стучит, стучит, разгоняется. Мой внутренний мини-вокзал работает как часы.

– Что? – переспрашиваю я.

– Несчастный случай.

– А… когда? Как это произошло?

– Да уже лет десять назад. Тогда заводом управлял герр Шульц…

– Где он?

– Вы к нему не попадете, – отрезает Алексей Евгеньевич.

– Почему?

Он подается ко мне и шепчет:

– Герр Шульц тоже погиб.

Я сжимаю кулаки и заставляю себя успокоиться. Не время паниковать. Еще не время.

– Расскажите мне о Вячеславе, – прошу я.

Если человека, с которым я бродила по пляжу не существует, тогда… Тогда не существует ни меня, ни мужчины с лбом-прожектором, ни жвачки на картине. И это хуже смерти.

– О Вячеславе? Нет-нет, его зовут Иволга Захар Игоревич.

Захар Игоревич.