Отчим повернулся к пасынку и долго-долго на него смотрел. Бруно чудилось, что он читает его мысли.

– Съезжу на работу.

Отчим похлопал Бруно по плечу, пробормотал что-то нечленораздельное и – нырнул в дом.

Тикали часы. Минутная стрелка успела проползти пять делений, прежде чем внизу взревела машина.

А вечером зазвонил телефон, и картонный голос сообщил маме Бруно, что синяя «Чайка» улетела в кювет.

* * *

Бруно бродил по балкону и думал, что днем они с отчимом бродили здесь вместе. И часы разглядывали – тоже. А сейчас отчим мертв.

Осталось только тиканье…

Бруно захотелось перевести стрелки на пару часов назад, вернуться в прошлое, чтобы отчим ожил и влепил ему пощечину. Чтобы прокричал: «Проснись!» Мальчишка сполз на пол и, ругая себя за дурацкую затею, попробовал.

– Здорово, что твой отец был другим.

Бруно подскочил, чудом не уронив часы. Отчим появился из ниоткуда. Тихо. Абсолютно тихо. Он по-прежнему пил пиво. Трясущимися пальцами Бруно вновь принялся переводить стрелки. На час вперед. На два. На три.

– Перестань, я не испарюсь, – поморщился отчим. – И, кстати, отремонтируй «Чайку».

Бруно не обращал на него внимания. На четыре, на пять…

– Дело не в переводе стрелок.

– А… в чем?

– В магнолии. В твоей маленькой мести, парень.

Бруно искал пути отступления, но единственная дверь находилась за спиной отчима – слишком далеко.

– Откуда ты?..

– Он привел меня.

– Кто – он?