– Гуляет.

– Врешь!

– Клянусь. По вечерам она любит гулять. Ты же сам знаешь. Она на море побежала.

Знает, Тора. Я – тоже. Недавно мы встретили этого недочертика, а потом Захар весь следующий день был сам не свой. Интересно, он понял, на кого наткнулся? А она?

– Прости… – всхлипнула Тора. – Я все испортила.

Прозвучало глупо, будто она говорила не о ссоре длиной в десять лет, а о разбитой вазе.

– Я мечтала, чтобы и у тебя, и у нас появился шанс найти себя… Слышащие выпивают друг друга до дна, когда живут вместе. Как же я ненавидела себя за такое решение! Но я не могу без песен. А без тебя – могу, хоть и люблю до безумия…

Раздался всхлип. На этот раз Захара.

– Она знает, кто я?

– Да. Я рассказывала Ане о тебе.

– Ане… Ей нравится фиолетовый? А яблочный пирог? Она любит Тартини?

– Да, но больше – Паганини. Она спит с нашим проигрывателем, как с плюшевым медвежонком.

Я оперлась на гору хлама, прикрытого тряпкой. Слова Торы меня обессиливали.

– Подожди! – гаркнул Захар.

Тишина окутала подвал целлофаном. Я прижалась к стене, срослась с ней.

– Ворон. Он насторожился.

– Ты запер дверь?