– Она может остаться. А этот пусть убирается!

– М-м-м, – ответил Дэвид, – хорошо. Разумеется, господин Хемингуэй.

Грег заморгал.

– Господин Хемингуэй? – Это точно какой-то розыгрыш. С помощью Кристы он, пошатываясь, поднялся на ноги. – Что это за ерунда? Хемингуэй мертв, придурок, а я ободрал руку, и…

В ответ раздался тот же голос:

– Конечно, я мертв, идиот, но это мой дом, а не приют для кошек!

Криста обратилась к голосу, как будто разговаривала с самим Хемингуэем.

– Я думала, вам нравились кошки…

– Я любил свою кошку, – ответил голос. – Но это не значит, что я хочу, чтобы мой дом превратился в зоопарк! А теперь убирайтесь!

На этот раз Грегу в грудь уперлись уже две руки, хотя он по-прежнему не видел никого, кроме перепуганной Кристы и бледного как смерть Дэвида. Он попытался взять нападавшего за руки, но его пальцы хватали пустоту. Все это время его яростно отталкивали назад к калитке. Грег сопротивлялся, но невидимый противник был слишком силен.

Он снова упал на правую руку и взвыл:

– Ой! Черт возьми!

Криста выбежала вслед за ним из калитки, и та тут же захлопнулась с металлическим лязгом и с такой силой, что листья плюща полетели на мостовую.

– Боже, Грег! Мне так жаль! Я вызову «скорую». – Она полезла в сумку за телефоном.

Грег положил левую, не пострадавшую, руку ей на плечо:

– Ничего, ничего. Пойдем в аптеку и купим что-нибудь.

– Ты уверен?