— Так там написано. — Клатт нервно хихикнул. — Слово «никогда» и слово «лягушатник» подчеркнуты.

— И ты говоришь, машина была раскурочена?

— Это точно. Колеса изрезаны, как у Хью. И большая длинная царапина со стороны пассажирского сиденья. Жуть!

— Ладно, — сказал Алан, — тебе придется сделать еще кое-что. Сходи в парикмахерскую, а потом, если понадобится, и в бильярдную. Выясни, кого выставлял Генри из бара на этой неделе или на прошлой.

— Но полиция штата...

— В рот всю полицию штата! — с чувством сказал Алан. — Это наш город. Мы знаем, кого расспрашивать и где их искать. Ты хочешь сказать, что за пять минут не сможешь отловить кого-то, кто в курсе этой истории?

— Конечно, смогу, — буркнул Клатт. — Когда я вернулся с Касл-Хилл, я видел Чарли Фортина — он крутился с кучкой ребят возле «Западного авто». Если Генри с кем-то бодался, Чарли наверняка знает с кем. Черт, да Чарли обретается в «Тигре» больше, чем дома.

— Да. А полицейские уже допрашивали его?

— Ну... Нет.

— Значит, нет. Так вот ты его допроси. Но, похоже, мы оба уже знаем ответ, не так ли?

— Хью Прист, — сказал Клатт.

— У меня тоже при этом имени колокольчик звякает, — подтвердил Алан. Может быть, в конечном счете это и не так далеко от первой догадки Генри Пейтона, подумал он.

— Хорошо, Алан. Я займусь этим.

— И позвони мне в ту же минуту, как только точно выяснишь. В ту же секунду. — Он продиктовал Клатту номер телефона и заставил его повторить, чтобы убедиться, что тот правильно записал.

— Сделаю, — сказал Клатт, а потом яростно выпалил: — Что происходит, Алан? Черт возьми, что здесь происходит?

— Я не знаю, — ответил Алан. Он чувствовал себя очень старым, очень усталым и... очень злым. Он больше не злился на Пейтона за то, что тот отрешил его от дела, но злился на того, кто был повинен во всех этих кровавых фейерверках. И он все больше и больше проникался уверенностью в том, что, когда они доберутся до самого донышка всего этого, они обнаружат, что тут работала целая контора. Уилма и Нетти, Генри и Хью, Лестер и Джон. Кто-то закоротил их напрямую, как мощные взрывпакеты. — Не знаю, Клатт, но мы выясним это.

Он повесил трубку и снова набрал номер Полли. Его желание разобраться с ней и понять, что заставило ее так разозлиться на него, постепенно тускнело. Вместо этого его начало охватывать чувство похуже: глубокий, неясный страх; растущее ощущение, что она в опасности.

Гудки, гудки, гудки и... никакого ответа.