Они прошли под эстакадой по узкой тропке, вдоль высоченных гор мусора. Пахло тут противно, до тошноты. Игнат зажал нос и рот рукавом куртки. Кое-где мусор горел, в голубое небо устремлялись тонкие чёрные струйки дыма. Сразу за эстакадой было прибрано, тропинка сменилась дорогой с тротуарами.

– Как думаешь, чем для нас всё это закончится? – спросил Игнат. – Когда куколка пришельца вырастет, я имею в виду. Мы умрём?

– Само собой.

– Тогда почему мы…

– Что? Не убиваем себя прямо сейчас? – Дружище рассмеялась, да так звонко, что на неё обернулись редкие прохожие. – Вопрос морали и этики. Ты ещё не дорос, знаешь ли. У взрослых свои заморочки. Мы же цивилизованные люди, поэтому не едим друг друга, не самоубиваемся, любим организовываться в сложные союзы и тому подобное. Нельзя, одним словом. Терпи, двигайся вперед, стиснув зубы, живи.

– Но мы ведь несём вред, – не унимался Игнат. Мысль крепко застряла в голове. – Теоретически, всем было бы лучше, если бы мы умерли. Другие это понимают и охотятся за нами. Мы ведь тоже это понимаем… но продолжаем жить и, получается, мы предатели. Разве это хорошо?

– Плохо, конечно. Нет в нас самопожертвования, – согласилась Дружище. – Но я пока и не хочу умирать. Знаешь почему самопожертвование – это плохо? Потому что она несёт в себе финальную точку. Ты умрешь, и на этом всё. А пока ты жив, есть надежда и стремление. Что если я тебе скажу, что из тебя могут извлечь пришельца, изучить его и понять, как им противодействовать?

– А так можно?

– Нет. Но, заметь, это не финальная точка, а продолжение пути. Пусть через жертвы и непонимание, через страх и погони, но – продолжение! А значит ты своей жизнью можешь спасти других. Это всегда лучше, чем просто самоубиться, бросившись вон в те вонючие кучи мусора.

– Наверное, это хорошее оправдание, чтобы не чувствовать вины.

– Ага. Вот и мой дом.

Они остановились у одного из тех разноцветных небоскрёбов, этажей в которых было так много, что не сосчитать. Игнат задрал голову, но в свете солнце и ярких бликов от окон так и не смог разглядеть крышу.

– Красивый.

Дружище подёргала ручку двери подъезда. Заперто. Осмотрелась, нахмурившись. На длинной широкой улице было малолюдно. Несколько человек неподалеку остановились, с интересом разглядывая двух детей у подъезда дома.

– Нам в подворотню. И сразу предупреждаю – ничему не удивляйся и ничего не бойся.

– С чего бы?..

– Девочка! – крикнул вдруг один из прохожих, стоящий через дорогу, под брезентовым навесом. Голос у него был такой, что у Игната похолодело в затылке. – Девочка, я тебя нигде раньше не видел? На фото или видео? Запрещенка есть такая, знаешь? Я качал и смотрел, когда был интернет. Как же здорово! Маленькие девочки, делают всё, что тебе нужно!..