Всю ночь Юрий Глебович страдал. В редких обрывках сна ему чудилось, что деревянный двухэтажный коттедж – мечта детства, недавно достроенный, с частным выходом к реке, двумя парковками, сауной и бильярдом на нижнем уровне – весь состоит из заноз. Стены, пол, потолок, перила, перегородки, ступеньки и даже забор, – необработанные и колючие. А сам Юрий Глебович, как заядлый наркоман, не может сдерживаться, и то и дело касается руками заноз, шипит от боли, но продолжает, продолжает до темноты в глазах и звона в ушах.

В это сне он выкатился на улицу, в снег, и лежал там, лицом вверх, разглядывая колючее черное небо, в глубине которого зарождался неясный и нечеткий образ.

* * *

Утром Юрий Глебович проснулся от неприятного жжения и обнаружил на ладони правой руки еще одно вспухшее пятнышко. Варвара тоже нашла занозу у себя на локте и тут же пошла звонить в мастерскую, где им всего полмесяца назад изготовили мебель на заказ. За мебель было заплачено немало, а тут, видите ли, занозы на каждом шагу. Варвара умела и любила ругаться, особенно после того, как её муж перешел на хорошую должность в областной администрации.

Из будуара доносился её визгливый голосок: «Мне стоит сделать один звонок, и вся ваша конторка…», а Юрий Глебович уныло жевал завтрак в трапезной комнате. Повариха тётя Маня, типичная жительница поселка Вышивки – большая, краснощекая, добродушная – как раз подала теплые оладьи с клюквенным соком и бокал красного полусухого, для настроения.

– Кумушка, красавица, а можно чего-нибудь домашнего? – спросил Юрий Глебович тоскливо. Казалось, все его мысли сконцентрировались исключительно вокруг боли в местах заноз. Первая долгожданная ночевка в новеньком коттедже была загублена. Не так он представлял себе воплощение давней мечты.

– Вы же сами просили вчера оладий, – ответила тётя Маня. – Что ж я вам подам?

– Квашеной капусты? Борща?

– На завтрак-то? Нету такого.

– Приготовь, кумушка, – попросил Юрий Глебович. – Мочи нет, как плохо мне!

Он показал тёте Мане пальцы в занозах и та, всплеснув руками, молча удалилась на кухню.

В трапезную, между тем, спустились со второго этажа сын Юрий Глебовича, Николай, и его невеста Катенька. Оба выглядели не выспавшимися и измученными. Впрочем, болезная худосочная Катенька всегда выглядела так, будто к вечеру собиралась ложиться в гроб. И где сынуля такую нашел? Юрий Глебович брак не одобрял, но поделать ничего не мог, потому что в современном мире, будь он неладен, отцы уже ничего не решают. Если б случилось такое лет двадцать назад, Юрий Глебович бы надавил на строптивого сына, покумекал с ним, как положено, отговорил. Но не сейчас, увы. Нравы другие, мягче, что ли.