Теперь нужно было спешить в поликлинику.

3

3

Вечером в бане Юрий Глебович поймал несколько новых заноз. Поначалу, раздобренный паром и жаром, он ничего не заметил, а вот когда выбежал на улицу в чём мать родила, окунулся в мягкий сугроб, да вернулся в предбанник – тут-то и ощутил свербящий зуд ниже поясницы. Настроение испортилось мгновенно.

– Варенька! – завопил Юрий Глебович жалобно. – Варенька, беги сюда! Посмотри, что там? Страшно или нет?

Варвара, отправившаяся минут двадцать назад к сторожу Михаилу с просьбой поддать жару, прибежала на крик, спешно поправляя полотенце на огромной груди. Осмотрев мужа, обнаружила припухлости в трех местах на ягодицах, и еще в двух, – сзади под коленями. Видать, доски в бане тоже никто толком не обработал.

Костеря безалаберность работников, Юрий Глебович пошагал через двор к дому.

Воздух наполнился глубокой тёмной синевой и тишиной. Солнечные лучи робко пробивались сквозь плотные серые тучи, а те обещали сильный снегопад, – и тем сквернее чувствовал себя Юрий Глебович, потому что снегопады он любил, особенно за рюмкой коньяка да перед камином. А что в итоге? Скверно выполненные работы грозили испортить ему подступавшее счастье.

В людской Юрий Глебович остановился. Сзади со скрипом закрылась дверь, и едва щелкнул доводчик, почудилось вдруг, что со всех сторон, из досок, бревен, с потолка, дверной коробки – отовсюду, где было дерево – потянулись к Юрию Глебовичу занозы. Размерами они были с указательный палец. Тонкие и наверняка очень острые. В ноздри ударил запах смолы и свежего дерева. Занозы двигались стремительно, и вот уже через секунду застыли в опасной близости. Одна заноза смотрела ему точно в левый глаз, подрагивала будто бы от напряжения и желания выдвинуться еще больше.

Юрий Глебович издал то ли стон, то ли свист, будто через приоткрытые пухлые губы выпускал струю страха. Перед глазами поплыло. Что-то острое коснулось его живота под пупком, и в этот момент видение исчезло. Занозы втянулись, дом снова стал как прежде, разве что запах смолы и дерева никуда не делся.

– Варенька, Варя! – зашебуршал сухим языком Юрий Глебович и бросился обратно на улицу, в баню. Пальцами разодрал ранку под пупком, обнаружил кровь, а под кожей что-то зудящее, острое.

* * *

Николай из окна второго этажа видел, как отец бежит через двор – не по тропинке, а прямо сквозь снег, теряя по пути полотенце, – некрасиво обнаженный, кривоногий, мерзкий. Николаю хотелось, чтобы отец немедленно упал, свернул шею и так бы и остался лежать лицом в снегу, но этого, конечно, не произошло. Самые отвратительные на земле люди обычно живут долго.