– Я не верю ни единому вашему слову, – сказал он. – Мои родные внизу, сейчас я позову их и скажу, что вы незаконно проникли в дом. Незаконно, слышите?

Эта неприглядная сцена, происходившая на глазах у Хелен, еще больше взвинтила его нервы.

– Я прикажу, чтобы вас вышвырнули отсюда, – выкрикнул он, – чтобы вы не беспокоили законных хозяев. Я пришел сюда за выпивкой для моей подруги, леди Фезермор…

Валентин резко замолчал: он не станет унижать Хелен, представляя ее какой-то медсестре.

– На столике в углу есть молоко, – сказала сестра. – Пейте, пожалуйста, только не очень шумите.

Валентин подошел к столику, схватил бутылку молока и метнул в сестру. За бутылкой протянулся белесый хвост – то ли жидкость, то ли порошок, – как от самолета в холодной стратосфере, этакий млечный путь. Стеклянный снаряд попал в люстру, и все окутала тьма, второй раз за вечер.

Хелен все еще была с ним. Он сам не знал, как они выбрались из комнаты и из дома, но знал, или думал, что знал, что посадил ее на поезд, следующий в каком-то направлении.

«Где я? – подумал он, и к нему вернулось ощущение его реального окружения – его кровати. – Но почему так хочется пить? – Никогда еще ему так не хотелось сухого мартини. – Хоть бы глоток сухого мартини!»

Все произошедшее, несомненно, было реальным, даже если судить по одним только физическим ощущениям: никогда еще в жизни он не просыпался среди ночи от непреодолимого желания выпить. Он ровнее сел на кровати; где же нужные ингредиенты? Внизу, за запертой дверью. Единственным утолителем жажды, находившимся под рукой, была початая бутылка шерри. Он снова лег, и постепенно его горло и язык вернулись в нормальное состояние.

«Должно быть, мне все это привиделось, – подумал он. – Надеюсь, что и Хелен тоже».

Он представлял ее брошенной на какой-то далекой железнодорожной платформе – ни капли во рту, хоть бы даже капли молока – и еще долго не мог заснуть.

«Так или иначе, – подумал он, – она выбралась из Каслвик-хаус».

Он только теперь вспомнил название своего старого дома.

Тень на стене[151]

Тень на стене[151]

Милдред Фэншоу, одинокая женщина чуть за сорок, работала дизайнером интерьеров и пользовалась уважением у широкого круга заказчиков и друзей. Но больше всего многим из них она была известна своими неврозами. Она старательно притворялась, что подшучивает над своими «глупыми» суевериями, как и ее друзья без всякого притворства подшучивали над ней.

– Тебе не встречалась в последнее время одинокая сорока, Милдред? В смысле, без пары?[152]

– Ты не видела в окне новую луну?