– С этими моими… видениями.

– Это не видения. – В голосе нянюшки была такая убежденность, что Мари невольно открыла глаза. – Это она тебя позвала. Пришло, видать, время.

– Кто? – спросила Мари почему-то шепотом.

– Марь. Не было такого, чтобы Марь никого не звала. И не откликнуться на ее зов не у каждой получается. Почти все отзываются.

– Что за Марь? Куда она меня позвала?

– Марь – это Марь. – Нянюшка как-то неопределенно развела руками. – На болоте она везде. Сдается мне, она болото и есть.

– Это нечистая сила?

– Может, нечистая. А может, чистая. – Нянюшка пожала плечами. – Это кому как. Марь, она такая: кому мать родная, а кому мачеха.

– А мне? Мне она кто? – спросила Мари, снова чувствуя, как по коже ползут мурашки.

– А кто ж знает, Машенька? – Нянюшка отложила гребень, посмотрела на отражение Мари в зеркале. – Я одно знаю: от судьбы не уйдешь. А если уйдешь, так все равно придется расплачиваться. Тебя не тронет, так дитя твое приберет. Марь свое завсегда возьмет. Не бывало такого, чтоб она подарки за просто так раздавала.