— Не похоже на зиму, правда?

Антон задрал голову к небу и застыл, заколдованный злыми происками: кружась в завитках холодающего ветра, на разлетающиеся волосы, на прикрытые драпом плечи и оттаявшие ладони, оседали хлопья перепутанных снежинок.

— Надо убираться отсюда!

Антон не двигался.

— Ты еще ничего не понял?! Какое, по-твоему, сегодня число?

— Было восьмое декабря, — совсем не уверенно произнес Антон, глядя, как его новый друг пробирается вдоль застланной снежинками тропки — асфальтированная трасса незаметно пропала и преобразовалась в широкую виляющую колею меж мрачно разбредающихся корней. Ни намека на магистраль.

И вдруг Антон окончательно понял, что его взволновало. Лес не издавал звуков. За шиворот задувал студеный ветер, и шея покрывалась зябкими мурашками, а еловые лапы покойно приседали под волнами ветра. Подошвы не шаркали. И немо развевался белый драп в завихрениях заверти.

— Сегодня не восьмое декабря, — сказал Матвей из-за спины. — Мы в 1876 году.

Бесконечно оглядываясь, Антон побрел по пролеску.

— Помнишь, Настя водила вас в деревню и рассказывала про временной портал?

— Да, но мы были там на завтра и не нашли ничего особенного, кроме брошенных могил.

— Правильно, потому что вы сунулись в Зеленую Поляну 23 июля, а Настя приходила за день до этого, помнишь?

— Я в календаре не отмечал, — едко сказал Антон и насупился от того, что проигрывал Матвею и в шаге, и в смышлености. — Не всенародный праздник.

— Какой-никакой, а праздник. В тот день, когда Настя случайно вторглась на запретную территорию, Магда отмечала день Рождения. Ну, как отмечала… — Матвей замешкался то ли с объяснениями, то ли с определением дороги — путь резко кренился влево. Они сходили с прочерченного смутными воспоминаниями шоссе и уклонялись в нехоженую зону. Идти напрямик, по линии транспорта было невозможно. Проход закрывала густая еловая щетина, и для того, чтобы в километровом крошеве поредели просветы нужно было как минимум пережить свержение царя, образование Советского Союза и собственную кончину. Матвей махнул рукой и свернув, сказал:

— Я спросил «Что тебе подарить?» и услышал, как обычно, про Артемьева, а кроме ей понадобилась одежда. Жаловалась, что платье каши просит и дырками зияет. Я подсобрал пожитки, понес в хижину и наткнулся на Настю с обморочной Жанной. Естественно, подарок пришлось бросить в лесу, чтобы не попасть под обстрел. Ребята бы просто не поняли… каково это — быть двойным агентом. Я думал, расскажу им — предам Магду…

Расскажу Магде — предам ребят. И на следующий день после праздника, пока вы баловались расследованиями, передал ей кое-какие вещички…