— А как тебя зовут, девочка? Я старая, я забыла. Мне можно забывать, не обижайся на меня.

— Ксения.

— Ксения, Ксюша… А как ты оказалась здесь? Куда ты шла?

— Меня дед послал, — говорит девочка. — Я уроки делала, у меня по арифметике переэкзаменовка. А дед позвал и говорит: «Иди, посмотри, царица Тамара в контору пошла…» — Она вдруг запинается, и в глазах ее вспыхивает смущение.

— Кто-кто? — оживляясь, спрашивает бабка Устя. Девочка стоит, опустив ресницы, напряженно выпрямившись. Шепчет, помолчав:

— Царица Тамара…

— Кто это?

— Дед вас называет так, — смущенно, прерывающимся голосом, говорит девочка.

Бабка Устя тихонько смеется. Услышав ее смех, девочка тоже осторожно и лукаво улыбается.

— Он сказал, что вы пошли в контору, а вид у вас плохой и что по дороге с вами что-нибудь может случиться.

Бабка Устя уже почти полностью пришла в себя и говорит с обычной своей насмешливой независимостью:

— Ишь какой заботливый у тебя дедушка!

— Да, — соглашается девочка, — он добрый.

— А он не сказал тебе, зачем я пошла в контору?

— Нет.

Бабка Устя смотрит и смотрит на девочку. Та стоит, чопорно выпрямившись, застенчиво томится и, видимо, не знает, что делать дальше, о чем говорить.

Господи, какой милый, нелепый гусенок, думает бабка Устя… Она не понимает источника своей нежности к этой чужой девочке. Может, она напоминает Веронику в детстве? Но чем? Вероника не была в этом возрасте такой высокой, и волосы у нее были рыжие… Может, этой голенастостью, притворной чопорностью, всем своим еще неуклюжим обликом, который уже перестал быть детским, но еще не стал женским? Как они, девчонки, нелепы и смешны в этом возрасте, даже те, которым предстоит стать обольстительными. Но и у тех, кто останется дурнушками, уже своя, не похожая на мальчишескую, притворно загадочная, неосознанно призывная улыбка, неуклюже кокетливые ужимки.

— Сядь рядом, Ксюша, — говорит бабка Устя. — Я еще немного отдохну, а потом ты проводишь меня домой.

Девочка покорно садится рядом с бабкой Устей, кладет на колени руки со сбитыми ноготками.

— Это тебя дедушка хочет учить музыке? — спрашивает бабка Устя.