Все еще держа Робина за руку, Тони оттолкнул его к стене, а тем временем остальные бросились в погоню.

— Боже мой! — воскликнул Тони сердито. — Ну зачем вы занимаетесь такими вещами, Робин?

— Я бы мог спросить у вас то же самое, — возразил Робин.

Прежде чем Тони успел ответить, он услышал хриплый голос сержанта, весело говорившего позади него:

— Держите его, сэр? Есть еще трое других для кутузки.

Тони раздраженно прошептал Робину, отпуская его руку:

— Не пытайтесь бежать, делайте то же, что и я.

Сознание Тони, казалось, разделилось на несколько различных частей; с одной стороны, он был глубоко уязвлен тем, что его ударил старый друг, с другой — ему было мучительно стыдно всего этого; кроме того, он испытывал боль от удара и все-таки где-то в глубине его сознание бешено работало, изыскивая способ спасти Робина от тюрьмы. Он повернулся к сержанту со словами:

— Нет, парень удрал.

— Но я видел, как этот человек ударил вас, сэр. У вас лицо в крови.

— Ничего, ничего. Это мистер Флетчер, один из работающих в типографии, он тоже ввязался в драку. Мы бежали оба за одним человеком и столкнулись здесь. На один момент меня ошеломило. Тот человек удрал.

— Ну, я мог бы поклясться, что видел, как этот парень ударил вас мешком с песком или кастетом, или чем-то вроде этого. Но, конечно, раз вы говорите…

— Да, да, — прервал Тони. — Идем, Флетчер, войдем внутрь и выпьем. Кто-нибудь ранен, сержант?

— Ничего особенного, сэр.

Тони свирепо прошептал Робину:

— Спрячьте правую руку в карман, глупец, и не поднимайте шляпы.

Они медленно вошли во двор, переполненный людьми, возбужденно обсуждавшими налет и не обращавшими внимания ни на что больше. Полиция была занята своими пленниками. Не торопясь, шаг за шагом Тони довел Робина до бокового входа, где пока еще не было охраны.

— Идите по этому переулку налево, — прошептал он. — И затем первый поворот направо. Он выведет вас к площади Лэдгэйт. Не ходите до конца переулка, может быть, он до сих пор охраняется, а у вас нет пропуска. И, ради бога, Робин, бросьте заниматься насилием! Теперь ступайте!

— А вы идите к черту, — сказал Робин с ненавистью и исчез.