— Да ты ж эту машинерию сроду не видел. Ты зуб в борону не способен вставить! — кричал Дынька.

— Хочешь — верь, хочешь — нет, а я в Косополье все телевизоры поставил. Даже прокурор приезжал и просил. Михей слышал. — Свои слова Савка сопровождал уверенным постукиванием молотка.

Кожухарь тут же подтвердил, что собственными ушами слышал, как прокурор слезно просил Савку приехать и установить телевизор.

— Оба вы брехуны, каких еще свет не видел.

Эта характеристика никак не повлияла на Савку и Михея. Они переглянулись и, ссылаясь на авторитет Данилы Выгона, который только что вошел в комнату, ошарашили Дыньку еще одним сообщением.

— Посмотрите на этого темного человека, — сказал Михей Кожухарь Выгону, тыча пальцем в грудь Никодима, — он не верит, что Савка знает все телевизоры, как телегу. Дело хозяйское. А ну-ка расскажи ему, Данила, кто придумал двуствольное ружжо…

Кожухарь подморгнул Выгону, и тот ответил:

— Как кто? Савка Чемерис… Ему еще и палец оторвало, когда первый раз стрельнул из двух стволов.

Савка показал Никодиму левую руку без мизинца и пообещал:

— После жатвы я еще и с тремя стволами ружжо сделаю.

— Да все ж знают, что тебе палец соломорезкой отхватило! — отстаивал Дынька святую правду.

— Нет, — таинственно прошептал Кожухарь, — то нарочно был пущен такой слух, чтобы Савку не украли немецкие шпионы… Как ты думаешь, где Савка перед войной два года пропадал?

— Хе-хе, — запрыгали худые плечи Дыньки, — кожи выделывал в Бердичеве на заводе.

— Что с ним говорить, — безнадежно махнул рукой Михей, — не в Бердичеве, а в засекреченном месте сидел Савка, а чем занимался — не скажу, это дело военное…

— Ну вас к бесу, — не выдержал Дынька, — если я еще чуток послушаю, то и поверю, что Савка генералом был на войне.

— Генералом не генералом, а полковником был… В кавалерии. — Новая волна фантазии оторвала Савку от бренной земли, и он уже видел себя на лихом коне, с саблей в руке…

Васько и Тимко, придерживая руками черные пол-литровые бутылки, которые предательски выглядывали из-за пазух, трусцой бежали улицей и всех, кого только встречали, приглашали смотреть телевизор. Взрослые благодарили, обещали прийти, как управятся по хозяйству, а маленькие граждане Сосенки, забыв обо всем на свете, сразу присоединялись к Васькову эскорту в лице Тимка. Так они и вбежали голосистой толпой на подворье и, подчиняясь властному жесту Алика Козы, исчезли в садку.

— Сидите, пока не позову, и ни звука! — приказал Тимко и на правах Васькова ординарца вошел в хату.

Наталка приготовила ужин и пригласила мастеровых к столу.