— Уважаемые товарищи члены бюро. Все знают, что Платон Гайворон с того часа, как появился в нашем селе, — начал Коляда, — организовал против меня людей путем клеветы и подрыва моего авторитета. Сейчас он написал на меня анонимку.

— Я анонимок не пишу, — бросил Платон.

— Что я… что я, — вымучивал Коляда, — хотел обмануть государство. А я не хотел обманывать, а, наоборот, хотел… перевыполнить планы сева и доложить райкому. Так разве наказывают за сознательное выполнение плана самой ценной продовольственной культуры, которая… А мне выговор записали в селе.

— Обождите, товарищ Коляда, — сказал Мостовой, — вы говорите неправду. Вы хотели утаить эти гектары, ведь этой площади в плане нет. И вы приказали Кутню, чтобы он и не думал показывать эти сорок гектаров кукурузы в сводках…

— Не было такого, — возразил Коляда. — Он просто меня не понял, потому что я спешил и говорил быстро… Почему бы это я врал на бюро?..

— Но Кутень об этом рассказал Гайворону и завернул трактор с площади, — не мог успокоиться Мостовой.

— Я никого не хотел обманывать и ничего не знаю, — стоял на своем Коляда.

— Считаю, что у членов бюро нет оснований не верить коммунисту, председателю колхоза, и придавать серьезное значение тому, что кто-то кого-то не понял, — торжествовал Бунчук.

— Прошу вызвать Кутня, — потребовал Мостовой и, не дождавшись ответа, вышел из кабинета.

— Какими мелочами приходится нам заниматься! — обратился к членам бюро Бунчук. — Разбираем сплетни, шельмуем честных людей. Человек сеет кукурузу сверх плана, а мы, вместо того чтобы благодарить, вызываем на бюро…

Вошел Мостовой и сказал, что Кутень сейчас придет. Объявили перерыв.

…Дмитро Кутень смиренно зашел в кабинет, потупил глаза и промямлил:

— Я извиняюсь… Я во всем виноват. Я не понял, что сказал мне тогда Семен Федорович. А теперь я вспоминаю, что Семен Федорович говорил… Он сказал, что надо посеять кукурузу сверх плана, а не припрятывать…

— Но ты же мне говорил совсем другое, — припомнил Кутню Мостовой.

— Я… я не понял тогда… Семена Федоровича… Так вышло, и я… извините, — выдавливал каждое слово Кутень.

— Можете идти, — прекратил муки Дмитра Бунчук.

— Вот в каких условиях я работаю, — скулил Коляда, — все на меня сваливают.

— Меня удивляет поведение секретаря сосенской парторганизации Макара Подогретого, — возмущался Бунчук. — Вместо того чтобы во всем помогать председателю колхоза, парторганизация поддерживает сомнительную линию Гайворона.

— Разрешите возразить вам, Петр Иосипович, я не понимаю, о какой линии вы говорите, — возмутился и Мостовой. — Гайворон — честный и принципиальный коммунист…