Глава XLVIII

СЕДОУСЫЙ

Около меня пули, как пчёлки, гудели

Возле меня дружочки, как мост, лежали.

Белорусская песня

...Схватил святое распятие и так стукнул им по черепу святого отца, что тот сразу отпра­вился в ад.

Средневековая новелла

Серазину и Вифсаиде, то есть Городне, действитель­но было горе. Убийства и сеча не останавливались, а, нао­борот, будто бы набирались силы и злобы. Убивали всех, едва ли не до колёсной чеки. И если значительная часть женщин и детей спаслась из домов, отмеченных креста­ми, в этом была большая заслуга седоусого.

Городенцы знали, куда, в случае чего, убегать тем, кто не может держать в руках оружия. Под городом ла­биринтом тянулись старые, давно опустошённые и за­брошенные каменоломни. Самый близкий вход в них был из улицы Стрихалей, и именно туда бросилась по­луодетая, испуганная толпа женщин, стариков и детей. Только бы спуститься под землю, а там — лови за хвост ветер, за месяц не найдёшь.

Лотр, однако, также помнил об улице Стрихалей и послал туда человек сорок приспешников. Безза­щитную толпу встретили мечами. И, наверно, бойня не миновала бы и слабых, если бы не нарвался случай­но на мерзость седоусый с маленьким отрядом мещан. Они смели меченых, отбросили их из улицы и стали за­слоном по оба её конца, пропуская лишь беглецов. На всю длину улицы шевелилась, кричала, плакала толпа. Больших сил стоило не допустить толкотни: деревянная дверь в каменоломни вела не из улицы, а была в конце узкого — руки расставь и загородишь — и длинного, саженей на двадцать, аппендикса, сжатого между глухих стен. Очень медленно втягивалась толпа из улицы в этот аппендикс. А те, кого они прогнали, привели между тем помощь, уйму людей с белыми крестами на рукавах. Хо­рошо, что улица Стрихалей была узкой и «кресты» не могли воспользоваться своим преимуществом.

На обоих концах улицы Стрихалей бурлила сеча. Люди спинами прикрывали беглецов и медленно, по мере того как толпа втягивалась в тупик, отступали. От­ступали и падали. С того конца, где дрался седоусый, руководил «крестами» и сам секся в первых рядах зако­ванный в сталь Рыгор Городенский, а в миру Гиляр Болванович. Куда подевалась его дряблость. Недаром его сравнивали с нападающим крокодилом: только что было бревно, и вот — стрела. Он орудовал мечом с ловкостью и умением.

Седоусый думал, что все уже убиты, что они оста­лись одни. Он не склонен был напрасно геройствовать и решил, что и они отступят в катакомбы следом за жен­щинами.