Но до сего дня памятна все-таки та короткая встреча, которая произошла у него с товарищем Свердлиным.

Свердлин был отлично подготовленный, глубокий теоретик-марксист, прямой последователь и соучастник той огромной и напряженной политической, идеологической, организационной борьбы с многочисленными противниками и в самой партии, и вне ее, которую приходилось долгие годы выдерживать основателю большевизма В. И. Ленину.

Хорошо и доходчиво разъяснил Свердлин в тот раз и международное положение, очень сложное и неблагоприятное для революционной работы. Особенно твердо запомнился один из важнейших практических выводов из сложившейся обстановки: солдат, призванный с Путиловского, с Гужона, с Волжских заводов, — вот кто станет бациллой революции в армии. Каждый солдат, вернувшийся с маньчжурских полей, с разгромленных и плененных тихоокеанских эскадр, — это подлинно золотой резерв революции.

Терпеливо, но настойчиво развивал Свердлин ленинскую мысль о необходимости обратить особое внимание на чисто военную подготовку кадров революции.

— Большевики вместе с Лениным, как стало теперь известно, — говорил Свердлин, — в большинстве местных организаций ведут успешную борьбу за созыв Третьего съезда РСДРП.

Т о л ь к о  б о л ь ш е в и к и  должны стоять у руля русской революции, если мы хотим, чтобы она победила.

Вот тогда-то и вручил Тихому Янис Свердлин одну из последних ленинских работ — «Шаг вперед, два шага назад».

— Помните, дорогой товарищ Тихий. Отныне до следующего съезда большинство — это не меньшевистский ЦК или Совет партии, не сборище эсдеков в Женеве. Большинство, как мне писала недавно Розалия Самойловна Землячка, — сказал он, — это местные комитеты партии в России. Большинство — это вся рабочая партия. И оно, это большинство, твердо и неуклонно идет за Лениным, за твердыми большевиками, старыми ленинскими искровцами.

Рассказал он и о создании Бюро большинства, и о программе новой большевистской газеты «Вперед».

И вот сегодня предстоит чрезвычайно важное заседание комитета местной организации РСДРП Волжских заводов, а какие материалы придут из центра или губкома, он еще и предположительно не знает. Уверен в одном: на связь со Свердлиным пошел хотя и очень еще молодой, но верный человек.

Невольно вспомнилась их первая встреча. Она произошла… в парилке слободской бани. Одно воспоминание об этой необычной ситуации заставило Егора Тихого улыбнуться.

…Был, как и сегодня, воскресный день, но стояла еще зима. Снег валил хлопьями. Непривычно было видеть родную слободку столь белой и чистой, не засыпанной гарью и черной копотью заводских труб, не заблеванной и не залитой конской мочой.